Я не знала, что это было – может быть, чувство долга перед родителями, может быть, желание отомстить тем, кто довёл меня до такого состояния. Но что-то заставляло меня оставаться здесь, бороться за жизнь, которую я так не хотела принимать.
Когда я проснулась, за окном уже было темно. В палате горел тусклый свет ночника. Я лежала неподвижно, глядя в потолок и пытаясь собрать мысли в кучу.
Что-то изменилось во мне. Я больше не была той тихой, забитой девочкой, которая боялась сказать лишнее слово. Теперь я чувствовала силу – силу ненависти, силу гнева, силу желания доказать всем, что они ошиблись, вернув меня обратно.
Я знала, что впереди меня ждёт долгая борьба. Борьба с болезнью, борьба с собой, борьба с миром, который я теперь ненавидела всем сердцем. Но я была готова к этой борьбе. Готова доказать всем, что даже из пепла можно восстать, даже после смерти можно найти в себе силы жить дальше.
Последующие дни превратились в череду бесконечных процедур и медицинских манипуляций. Каждое утро начиналось с проверки уровня глюкозы, за которой следовала неизбежная инъекция инсулина. Этот процесс стал для меня настоящей пыткой.
Медсестры постоянно брали у меня анализы, следили за показателями кетонов и глюкозы. Мой организм медленно, но верно восстанавливался после пережитого шока. Врачи говорили, что мне повезло – очень повезло – выжить после такого состояния.