Парни со смешками переглянулись. Кажется, кто-то нашел себе очередной пример для подражания.
– А потом он взял ее на свой корабль, и она заслужила звание капитана.
– Все, теперь она будет засыпать и просыпаться с этим именем на устах, – еле слышно прошептал Шиль на ухо Шестому, и Аль согласился – будет. Главное только, капитанов судов, заходящих в порт близ академии, предупредить, чтобы держали ухо востро. И всех желающих стать юнгами мальчиков, гм, проверяли.
– А потом она стала старшим капитаном и вошла в Совет.
«Надо же», – удивился Аль. Интересная подробность. Он искренне считал, что такийцы неспособны оценить женщину и тем более ей подчиняться. Оказывается, способны. Видимо, на самом деле незаурядная особа.
– Я дам тебе почитать историю ее жизни, когда вернемся, – пообещал Ацтаки, – а сейчас нам пора. – И он, все еще сомневаясь, посмотрел в правый угол пещеры.
Проход в священное озеро Эльхаим ничем не выделялся на серо-коричневом камне стены. Ацтаки снял ожерелье со своей шеи, приложил к небольшому углублению камушек овальной формы, и стена дрогнула от прорезавшейся в ней щели, а потом, шурша, поползла в сторону.
– Озеро посещают три раза в год лучшие из стражей. Они убирают мусор, который могло принести штормом, укрепляют стены от обвалов… – Говоря это, Ацтаки шагнул во влажную темноту тоннеля.
– Я прошу вас воздержаться от использования огненной магии, – предупредил капитан, – и, Майра, закройся, пожалуйста. Никаких ментальных сканирований.
Шиль покачал головой, развел руками, мол, ну и требования. Аль был с ним согласен. Если камень рядом с озером, разве преступник отдаст его добровольно? Смешно.
– Хоть бы дубину дал, – недовольно бурчала темнота голосом идущего впереди Шиля.
– Он прав! – жарко подтвердила Майра, которую Аль крепко держал за руку.
В душной темноте коридора спина сразу вспотела, рубашка неприятно липла к коже, и Аль чувствовал себя неуютно. Огонь волновался, требуя действий. Его тоже раздражала слепая беспомощность.
– Идите смелее, здесь ровно, дальше светлее будет, – подбодрил их капитан.
Через пару десятков шагов впереди забрезжил серый свет, высвечивая контур выхода.
– Девятиликий! – ахнула Майра, когда у их ног заплескалась темная вода, пронизанная тонкими разноцветными световыми линиями, словно кто-то на дне светил себе сотней пробивающих толщу воды фонарей. Линии перемещались, сокращались, вырастали вновь – завораживающее зрелище.