Попов посмотрел на часы – половина четвертого. «Надо искать жилье. Не знаю, почему мне не холодно, но на скамейке жить не удобно. Есть тоже не хочется, но когда-нибудь я проголодаюсь. В большом городе для таких, как я, построены гостиницы, хотя бы одна. Столько лет здесь прожил, а вот гостиницами не интересовался. Наверное, где-нибудь в центре или около вокзала. Вот только транспорт по ночам не ходит, придется пешочком». Серега отряхнул шинель, и пошел к центральной улице района, хрустя снежком. Путь намечался дальний, часа на полтора, – сжатый горными хребтами город, как спрут выбросил в долины щупальца-районы, соединенные прямо через лес многокилометровыми трамвайными путями.
Шагалось Попову легко и приятно. История с исчезновением матери спряталась где-то глубоко в душе. Горе затаилось и не пыталось пока напоминать о себе. Сейчас Серега наслаждался возвращением. Узнаванием домов и улиц. Помогала ночь и полное безлюдье. Попов шел, и вспоминал, вспоминал, вспоминал…
Вспоминал и одновременно удивлялся себе. Сережа Попов не отличался особенной храбростью. Глухой ночью по пустынным улицам никогда не гулял, и сейчас должен был бояться каждой неверной тени. Но нет! Нагло пер кратчайшим путем, пересекая дворы и скверики, не избегая таких злачных мест, куда и днем заходить не отваживался. И ни одного хулигана, или, на худой конец, пьяного дурака! Попов был разочарован. Конечно, пятый час утра, четверг, холодно. Все понятно, но как хотелось дать выход энергии, переполнявшей мышцы! Почувствовать, как хрустят под ударом чужие кости! Эх, надо было Вове морду расквасить, уж очень грубо он разговаривал с капитаном Мордора!
– С бывшим капитаном, – поправил себя Серега, – но я еще к тебе зайду, Во-ва!
Так и пропала бы втуне неожиданная храбрость, но уже почти в центре города, срезая путь через очередной двор, Попов наткнулся на пьяную троицу: два мужичка уголовного вида и неопрятная, растрепанная женщина, лежащая прямо на тротуаре. Кавалеры, скользя на снегу и матерясь, пытались поднять даму. Женщина вполне успешно отпихивалась от ухажеров руками и ногами, не забывая орать благим матом:
– Убивают! Убивают!
Серега услышал крики еще с улицы, и в прежние времена обошел бы конфликт за два квартала, но сейчас ноги сами понесли его во двор. Судя по всему, шумели уже давно. Не успел Попов войти во двор, как прямо над головой раздался радостный женский голос: