Поздняя осень. День похорон был ясный и теплый. Помню, шел дождь. Как будто лето вернулось, для того чтобы оплакать мою Свету. На прощание собралась вся деревня. Жители выстроились в длинную очередь, чтобы подбодрить, обнять, выразить соболезнования. Все подходили сначала ко мне, а только потом к Миле Андревне – маме Светы. Все знали о нашей дружбе, которая началась с детского сада, и переросла в настоящую любовь в старших классах.
До утра я ходил вокруг кладбища и плакал вместе с дождем. В тот день я понял, что потерял самого близкого мне человека. И терять больше нечего…
***
Отражение в стекле стало отчетливым – солдат в чистой гимнастерке на фоне темно-синего леса. Впереди размытое будущее, а позади ненавистная военная часть. Часть жизни.
Так я и уснул сидя, положив голову на руки. Армия учит солдат спать даже стоя. И о таком комфорте, как сейчас, мы даже и не мечтали. Сам неоднократно засыпал на утреннем построении и, в прямом смысле, выпадал из строя. Но пара подзатыльников и сотня отжиманий моментально приводили в чувство, навязчиво объясняя организму, что сон для солдата – это непозволительная роскошь.
Впервые за эти два года я увидел во сне военную часть. Парадокс! Там мне снилась гражданка (причем во всех смыслах этого слова), а на гражданке снится армейка. Да! Воистину, хорошо там, где нас нет!
***
Я проснулся от того, что сильно затекла рука. А еще – в нос ударил резкий сигаретный запах. За два года я так и не начал курить. Большинство ребят с нашей роты закурили. Может быть, от скуки, но скорее всего, от того, что денежного довольствия хватало только на одноразовый станок для бритья и папиросы. Меня запах табака раздражает. Дед много курил, и постоянно кашлял. До сих пор табачный дым ассоциируется у меня с чем-то маслянистым, вязким и грязным.
Напротив туалета стоит человек в черной рубашке и курит. Он смотрит прямо мне в глаза. Не отрываясь. Это вызов?! Он специально закурил, чтобы меня разбудить и втянуть в какую-то заварушку?! Водка не выветрилась? Или очередная паранойя? Я быстро отвел глаза, и стал делать вид, что всматриваюсь в утренний пейзаж за окном. Надеюсь, что скрываю смятение. Чувствую, что тот тип пронзает меня взглядом. Я привык, что люди разглядывали нас – военных ребят, когда мы отправлялись в город по делам или в самоволку. Но «этот» смотрит не на форму.