На том и порешили, по домам разошлись. По утру же пошла Агафья старуха в хлев, корову доить, да как криком зайдётся:
Ой бяда, люди добрые! Как же теперь быть? Кормилица наша, Буря, за что ты со мною так?
Пол деревни сбежалось на причитания старухи. Глядь, а в хлеву корова лежит, глаза белёсые, язык высунут – не дышит. Стали думать, да гадать. Что приключилось? Пошли на околицу к Нойде Насто, что с Лапси водится.
Чё пришли? – пробурчала старуха – накликали беду и сразу ко мне? Раньше то не уразумели, запамятовали наказ не тревожить духов. Что теперь от меня хотите?
Да погоди ворчать то – остановил её староста дед Петро. Толком скажи что к чему.
Так вы не разумеете? Ока дело! Зачем у могильника посмели взять то, что не ваше?
Да не брал ни кто у валуна ничего. Себе дороже – ответствовал Петро.
Ах не брали. Вон Кевят на бученье пошла, (так у нас постирушки на озере назывались) идите гляньте как у ней дела, потом и поговорим.
Тут Коргий, муж Кевяты за голову схватился, взвыл и ястребом к озеру. Все за ним, еле управились.
По берегу бельё раскидано, кадушка перевёрнута, а на плоском камне лежит бездыханная Кевят. Лицом к солнцу, руки в стороны, будто обнять кого хотела, волосы вода омывает, а в них белеет костяной гребень. Пошёл между люду шёпот. Значит обманули мужики. Позарился видно Коргий на нойдовское добро и прихватил гребень. Да ещё и жёнке подарил, бестолковый!
Что теперь ждать то? – почесав затылок проговорил Петро.
Идём к Насто. Она знает! Отведёт беду. – стали выкрикивать люди.
Ну пойдём! – вздохнул Петро.
Нойда тем временем развела во дворе костёр, чугунок над огнём повесила и помешивая рябиновой веткой, подсыпала в варево киджин – траву.
Что, убедились? То тож – проворчала старуха.
Коргий, сейчас вар готов будет. Как луна взойдёт, выпьешь его, что сказать надо – научу. Сделашь как надобно – жив будешь. Гребень снеси сию минуту туда, откель взял!
С нами то что будет? Скот вон падать стал! Кевят как схоронить то надо? – загудела толпа.
Тихо! – крикнула Насто – не видите? Уже делаю. А там уж не моя беда. Как Ханду угодно будет.
Деревенские замолкли. С трепетом наблюдали, как нойда сливала вар в стеклянный бутыль, закупорила пробкой, протянула Коргию. Смотрели, как старуха шепча заклинания, ходила кругом возле кострища, дымила травою, из тряпиц связала кукол – оберегов и раздала каждой семье. Наказала за печь положить, слова заветные сказать. Корову Бурю за деревней сжечь на костре в дар Юмолле. Сгинула она, потому, что родом с того дома была Кевят. Вар, который дала старуха Коргию, наказала всем добавить в воду и промыть хлева во всей деревне. Тогда беда уйдёт.