Серёжа ещё раз потянул на себя запертую нижнюю дверцу и с досады легонько ударил по ней. Тогда за дверцей что-то зашуршало, и раздался чей-то тоненький, но чрезвычайно сердитый голосок:
– Что за безобразие? Вы разве не видите – закрыто!
– Вижу, – ответил удивлённый Серёжа.
– А если видите, зачем рвётесь? – спросил голосок.
– Я хотел бы…
– Все чего-то хотят! Замучили просто! Это не дом, а сумасшедший дом! – пожаловался голосок и чуть ласковее добавил: – Вам что же: конфету или орешек?
– Да… нет… – пробормотал Серёжа.
– Как так?
– Я только хотел узнать, что вы делаете в нашем буфете?
– Как? Как вы сказали? В вашем буфете?! – ахнул голосок и запищал столь тонко, что более нельзя было разобрать ни словечка.
– Извините, вы не могли бы пищать немного потише? – попросил Серёжа. – Если моя мама вас услышит, то ей это вряд ли понравится. Честно сказать, вовсе и не понравится.
Голосок разом смолк, а Серёжа в нерешительности замер перед буфетом. На кухне его давным-давно ждал завтрак, но сможет ли он одолеть огромную тарелку каши, не узнав прежде хотя бы имени своего таинственного собеседника?! Ох, едва ли…
– Вы ещё там? – осторожно произнёс Серёжа.
– Представьте себе! – тотчас откликнулся из буфета голосок. – Ведь я здесь живу.
– Вы живёте в нашем буфете? – переспросил Серёжа. Должно быть, он просто ослышался. Ну разве можно жить в буфете? Что за сказки!
Тем временем голосок снова рассердился:
– Вот заладили с утра пораньше! В нашем буфете, в нашем буфете! А позвольте спросить, это вы в нём живёте?
– Нет, я в нём не помещусь, – вздохнул тут Серёжа. – Однажды попробовал, но вышло крайне неудачно. Я разбил фарфоровый сервиз, и мама потом сердилась.
– То-то, значит, это не ваш буфет, а мой! – заликовал голосок. – У меня сюда все лапы влезают и даже хвост!
– Хвост? Но кто вы?
– Я – бабушка! – ответил голосок.
– Бабушка? – пуще удивился Серёжа. – Какая же вы бабушка?
– Буфетная, разумеется!
Нижняя дверца буфета скрипнула и приоткрылась:
– Обещайте, что не будете ловить меня тряпкой или старой шляпой?! – строго потребовал голосок.
– Обещаю, – сказал Серёжа.
– А также прыгать на стол и визжать: «Мама! Мамочка! Мамулечка!»
– Нет-нет, честное слово! Я никогда так не делаю.
Буфетная дверца открылась полностью, но таинственный утренний собеседник не спешил себя показать. К тому же внутри оказалось очень темно. Тут было отличное место для игр в прятки, поскольку ни озорным солнечным зайчикам, ни электрическому свету люстры не дозволялось пересечь даже порог этой полки буфета. Может, Серёже всё померещилось спросонья?