Эта работа по регенерации политеизма, противостоявшая столь же страстно, сколь и упорно ясной доктрине христианства, объединившегося с чистейшей философией, была повторена у римлян. Но в этом бледном подражании тому, что сделала Греция, всё ограничилось несколькими попытками примирения павшей религии и философии в упадке – попытками, лишёнными оригинальности и блеска, предпринятыми Апулеем и Макробием, а также некоторыми из их редких последователей. Было уже слишком поздно. Римский политеизм, как и афинский, уже был превзойдён во всех своих формах – позитивных или спекулятивных, поэтических или философских – столь разнообразными формами и столь мощным авторитетом той религии, для которой другие имели миссию подготовить мир.
При виде этих попыток реставрации, предпринятых философией в недрах политеизма, как и в недрах иудаизма, становится понятной необходимость для учителей христианской веры ознакомиться с прекраснейшими творениями человеческого духа – шедеврами философов. Чтобы лучше бороться с их заблуждениями, они должны были знать саму философию.
В своем происхождении христианство не было философией. Как и все данные религии, оно было лишь позитивной метафизикой. Борьба, которую оно вызвало, превратила его также в спекулятивную метафизику, и для него это было легко, поскольку его сущностная черта – предложить единство бесконечного и конечного, Бога и человека, единство истинное, объективно реализованное в личности Иисуса Христа, субъективно – в каждой христианской индивидуальности.
Действительно, христианская жизнь, ставшая столь великим новшеством в нравственном мире, определяется идеей Бога, объективно данной в личности Иисуса Христа, субъективно воспринятой, принятой и реализованной в непосредственном сознании нашего единения с Богом через Иисуса Христа. Без этого единства никто не является христианином. Ибо никто не христианин, если не знает отношения единства, которое Иисус Христос устанавливает между конечным и бесконечным бытием. И в этом смысле Иисус Христос – не только величайший из метафизиков, но и самый смелый и плодотворный: все этические силы, столь ярко проявившиеся в явлении христианства, в его славных и спасительных завоеваниях, исходят из этого великого факта, из божественного факта, явленного в Его личности и через Него, через излитый Им Божественный Дух, отражающегося в человечестве с момента Его пришествия.