Et hoc es tu, Domine, Deus noster! (Ансельм, De Fid. Trin., гл. II, изд. Gerberon, стр. 42.)
Этот ход мысли часто критиковали, и справедливо указывали на его чисто схоластический характер. Его знаменитый автор, развивавший его в разных формах (см. его Прослогион и Монологион), приписывал ему почти всемогущую силу; но уже в Средние века даже те, кто меньше всего сомневался в существовании Бога, признавали его недостаточность.
Пока святой Ансельм, чувствуя свою правоту, восклицал в духе псалмопевца: «Сказал безумец в сердце своем: „Нет Бога“» (Пс. 13:1), – монах из Мармутье (близ Тура) Гаунилон, который, впрочем, считал Прослогион Ансельма великолепным сочинением, очень наивно ответил ему, что, напротив, безумец должен так сказать – именно потому, что он безумец (Liber pro insipiente).
Тем не менее, святой Ансельм оставался настолько убежден в своей теории, что продолжал повторять ее в своих трудах, и его Трактат о Троице, среди прочего, дает ее в наиболее краткой форме:
«Многие вещи благи; они таковы благодаря единой высшей вещи: следовательно, Бог есть существование, через которое существуют все другие.
Нельзя не иметь этого понятия, и даже нельзя помыслить отсутствие, не-существование Бога. Существо, не-существование которого немыслимо, необходимо существует.»
Несмотря на все усилия святого Ансельма, его аргумент вскоре был оставлен средневековьем, а Ренессанс оставил его в забвении, куда он и пал. Его подхватили Декарт, Фенелон, Боссюэ и Лейбниц, переработав на свой лад. Чтобы укрепить его, они поочередно делали упор на понятие высшего, совершенного, бесконечного. Эта идея, находящаяся в человеческом разуме, должна подразумевать абсолютное и вечное существование, поскольку во всей вселенной ничто не было бы совершенным без этого. Все прочие существа зависимы и случайны, Бог же существует уже потому, что Он один совершенен; Он есть, ибо должен быть.
«У меня есть идея совершенного, идея бесконечного, – говорит Декарт. – Она исходит не от меня, следовательно, была вложена в меня существом, обладающим всеми совершенствами, о которых у меня есть представления. Та же способность, что дает мне „я“, дает мне и Бога как бесконечное существо. Я не могу не мыслить Бога, равно как не могу мыслить Его иначе как существующим. Следовательно, существование выводится из самой идеи» («Размышления V»). Затем в другом месте Декарт, соединяя идею совершенства с идеей причинности, приходит к выводу, что мы созданы другим, ибо если бы мы были своими собственными творцами, то наделили бы себя всеми совершенствами, о которых имеем понятие.