– Чем русские отличаются от японцев?
– Русские до сих пор ненавидят Америку за Хиросиму и Нагасаки.
– Ты такой простой, Дима, что я говею, – смеётся Голодранец. – Во-первых, отсеки или блоки тут разделяются по часовым поясам. Для каждого отсека своя столовка, душевое помещение и гальюн. Во-вторых, ночью тебя не будут кормить. Я, дождался 6 часов утра Дальневосточного времени, быстро съел паёк и отправился на прогулку.
– А посмотреть кого-нить из друзей, родни где можно?
– Представь себе Дима, информационное табло здесь в каждом отсеке. Пойдём глянем.
И мы идём налево от моей двери. Хорошо хоть без номера дверь. Простая табличка «Баранец». На русском языке. Если наступит амнезия, друг Голодранец дотащит меня до моей каюты. Проходим комнату Вегетарианца, и ещё с дюжину. останавливаемся возле табло.
– У меня братишка в Томске, – говорю, – вдруг сюда попал?
– Я так понял, тоже Баранец?
– Ты же сказал, что одинаковых ников не может быть в нашем бункере?!
– Ну да, не подумал просто. Хотя… Давай наберём город Томск, Баранец… братишку как зовут?
– Валерка.
– Валерий. Нет его ни здесь, ни в «Засранцах». Поди, тусовался ночью? Тогда ему повезло.
– А давай наберём Басандайка Томской области. Мы сами из этого посёлка. Вдруг Валерка на побывке в родных пенатах.
Голодранец быстро набирает Басандайку, но там нет братишки Баранца. Хочет уже поменять дислокацию, возможно на Владивосток, но тут я оживляюсь.
– Постой, постой Витя. Кажется, соседка моя, Иришка Тимофеева, сюда попала. Если с Москвой разница по времени 4 часа, то далеко ли идти?
– Забудь о дальности, всяк сюда входящий! Я думаю, Он испытывает нас. Гиподинамией хочет нас порешить. Пошли, пошли, Димон. Я думаю через 200 дверей дойдём до твоей знакомой.
И мы идём мимо однотипных картонных дверей. Благо ещё ночь всюду, народ спит. А дальневосточники далеко от нас. Где-то слышен храп, где-то несвязное бормотанье. Долго ли, коротко ли, но мы доходим до четвертого от Москвы часового пояса. Остановившись у двери с табличкой «Сорванец» стучим в дверь. В смысле, я стучу.
– Открыто! – слышим мы звонкий голос Ирочки.
Осторожно открываем дверь, на кровати сидит испуганная симпатичная девчонка лет 17—18. Но я-то точно знаю, что она ровесница моего братишки Валерки. Значит годков ей 19—20. Она сразу узнаёт меня и бросается на шею.