– Ну, ты уж разберись, – сказала мама. – А то у нас и без твоих загадок дел полно. Вот, кстати, сходи в магазин, а то у нас ни крошки хлеба.
С этими словами она развернулась и пошла обратно на кухню, где, судя по доносящимся звукам, её ждало продолжение любимой телепередачи.
Я остался один, с пустым письмом и ощущением, что моя жизнь только что каким-то образом повернула не туда.
Улица после дождя не пахла природной свежестью. Скорее прелыми тряпками вперемешку с выхлопными газами. Обычно я привык не замечать этого, но сегодня всё казалось таким ненастоящим, искусственным. Прямо как в том фильме, где герой вдруг начинает замечать, что всё вокруг – это сцена, а он – всего лишь статист. Я пытался представить, насколько это было бы увлекательно, если бы не ощущение, что я – скорее не статист, а декорация. Причем, из совершенно другой постановки.
Мимо пролетел человек в костюме, чуть не сбив меня с ног. Он так спешил, будто верил, что его дела настолько важнее, чем смотреть на дорогу. Хотя я сомневался, что он на самом деле понимает, что с ним происходит. Это был типичный городской человек с вечно пустым взглядом. Словно жизнь в его глазах уже давно стерлась в однородную кашу.
Повернув за угол, я добрался до гастронома. В этот момент я заметил за прилавком женщину, которая, кажется, решала настоящую экзистенциальную задачу по выбору между двумя сортами чая. Её взгляд был сосредоточен, но полон неопределенности, словно она решала, стоит ли ей продолжать жить в этой реальности или просто взять с собой пару коробок чая и исчезнуть в рутине.
– Я хочу… – начала она, но резко замолчала. Её глаза покраснели и набухли, а руки едва заметно тряслись.
Я уже думал, что сейчас она готова закричать что-то вроде: «Я просто хочу уйти отсюда! Убежать, спрятаться! Ничего не выбирать, а просто уйти!», но нет. Женщина просто взяла коробку с чаем и ушла. Мне даже как-то стало неловко. Пытаться угадать мысли человека, которого вижу всего десять минут, это было как минимум неправильно. Уж не знаю, карма это или нет, но стоило мне подойти к прилавку, как я оказался в похожей ситуации.
Пока я рылся в карманах, меня охватил настоящий экзистенциальный ужас. Там лежала всего одна купюра – сто рублей. Это, конечно, неплохо, на буханку хватит, а вот на что-то большее – уже нет. Меня посетило странное чувство, что вся моя жизнь сводится к этой сотне, как если бы это была не просто денежная единица, а метафора… метафора застоя, личной нищеты и утраты всякой перспективы.