С Татьянкой мы были знакомы еще со школы. В старших классах нас связала крепкая дружба после того, как меланхоличная скромная отличница взяла на себя мою вину. Учительница химии так и не поняла, как пухлая, напоминающая пышный пончик, Татьянка, умудрилась влезть в форточку закрытого класса и устроить фейерверк из подручных реактивов. Прямо в учебном кабинете. Ей из-за отличной учебы ничего не было, не считая угрызений совести от унылого взгляда химички, с тоской осматривающей разгромленный кабинет. А у меня это «веселье» было бы последним, что я сделала в этой школе прежде, чем отправится в интернат у черта на куличках. Родители, не справляясь с «чертенком в юбке», уже открыто, на тот момент, мечтали о счастливом дне, когда я их покину. Я не заставила долго ждать и после девятого класса сбежала в другой город. Получить хоть какую-нибудь профессию судьба мне не дала. Два техникума избавились от меня на первом году моего веселого обучения. А в третьем в меня влюбился молодой преподаватель и я, недолго думая, выскочила за него замуж.
Скуку моей семейной жизни разбавляла только Татьянка, которая приехала вслед за мной после окончания школы. Она-то безо всякого труда поступила в институт и усердно училась на хирурга, проводя свободное время у меня в гостях. Этому, однако, был не очень рад мой новоявленный супруг. Он всячески оскорблял и унижал мою, далекую от всех стандартов красоты, подругу. Я, конечно, не стала это терпеть, и, открыв глаза на его несовершенство в этом мире с помощью русского мата, захлопнула дверь.
Я поселилась у Татьянкиной дальней родственницы. Нам вполне хватало места в маленькой светлой комнатушке. Подруга не спрашивала, почему я сбежала. Просто приняла этот факт как данность.
И какого же было мое изумление, когда через пару дней после заселения, я увидела моего острого на язык супруга под окном нашего жилища.
Как оказалось, он ждал вовсе не меня. Татьянка возвращалась из института и была встречена самой блистательной улыбкой, на которую он только был способен. Знаю, подслушивать и подсматривать могут только бессовестные люди. Но кто сказал, что я дружу со своей совестью? Я и в глаза-то её не видела никогда.
– Милая Татьяна! – сладко заговорил этот гад языком Пушкина. – Я каждый день просыпаюсь и засыпаю с мыслью о Вас! Как тяжело мне было видеть Вас каждый день в своем доме и скрывать свои чувства от Ольги. Но теперь я свободен! Прошу, будьте моей женой!