– Потому что я – парень. Такой же, как все остальные.
Он улыбнулся и зашел обратно в дом.
– Спокойной ночи, Эмеральд.
– С-спокойной ночи, Тео, – пробормотала я, едва успев собраться с мыслями, прежде чем он закрыл дверь. Мне понадобилась минута, чтобы прийти в себя и оторвать подошвы от крыльца. Я, кажется, начала осознавать. Мне придется очень туго, если я хочу продолжать придерживаться своего личного правила.
«Правило 1 (и единственное): Не спать со своим боссом.»
Студия «Ноуздайв» выглядела совсем не так, как я представляла себе студию успешной рок-группы. Старое здание стояло в паре кварталов от Утюга16, напротив олдскульного итальянского ресторанчика, где до сих пор продавали куски пиццы всего за доллар. Но даже несмотря на привлекательные цены, местечко выглядело так, как будто едва выживало в капризном и вечно меняющемся Нью-Йорке. Возможно, если бы это была модная ремесленная пекарня или достойный соцсетей баббл-ти, дела у хозяев шли бы гораздо лучше.
Пока мы ехали в старом лифте на 9 этаж, Тео нервно мял пустую пачку «Лаки страйк» и начал хлопать себя по карманам брюк. Я тут же достала из рюкзака свежую пачку и вложила в его руку. Он удостоил меня кивком, распаковал пачку, и засунул сигарету между тонкими губами.
– Раньше у нас была огромная студия в Хеллс Китчен, целых два этажа. А сейчас, – Тео обвел рукой обшарпанный лифт, который тоненько звякнул на 9 этаже, оповещая о прибытии – приходится довольствоваться гораздо меньшим.
– Это из-за того, что вы отказались работать со своим старым лейблом? – спросила я, следуя за Тео по длинному коридору, в конце которого дневной свет с трудом пробивался в грязное окно. Я даже немножко гордилась этим вопросом. За пару дней работы на Тео я успела прочесать весь интернет в поисках информации, и теперь была настоящим экспертом по группе. Я, правда, старалась избегать сайты со сплетнями, где обсуждались подружки Тео.
– Мы не отказывались ни с кем работать. Лейбл отказался играть по нашим правилам. А правила были простые – отдавать больше прибыли группе, позволить нам уйти на перерыв прошлой весной, и перестать подсовывать нам бездарных поэтов с их сопливой лирикой, – сказал Тео скучающим голосом и вставил ключ в замочную скважину двери с белой надписью «Ноуздайв». Дверь оказалась открыта, и Тео толкнул ее внутрь. У пульта управления с кучей огоньков сидел молодой парень едва ли старше меня – блондин с теплыми карими глазами и улыбкой Чеширского кота. Под левым ухом я заметила татуировку в виде доски для серфинга. Парень встал со стула и вальяжно подошел ко мне и Тео.