Ведь это странно, потому что с виду убийцы – обычные пацаны. Но Илья откуда-то знал, что необычные; внутри каждого из них жила ярость, которая сегодня вырвалась на свободу, чтобы расправиться с ним и утолить жажду убийства.
Илья смотрел парням вслед, забывая два имени и одно прозвище, как забыл имя первой девочки – то ли Елены, то ли Виктории или Маши. Сегодня она согласилась впустить Илью в свою квартиру, где в соседней комнате не находила себе места мать. Но он всё равно забыл её…
Когда парни скрылись за деревьями, его дух понесло вверх. Илья вознёсся и летел ближе к звёздам, которых сегодня поражали не только своим количеством, но и добрым сиянием – очищающим, манящим и отчего-то прощающим; будто у него был выбор, к какой звезде отправиться дальше. Илья летел в тишине, забывая, кем был всего минуты назад. Всё прежнее стало незначительным и далёким. Он летел, но вдруг остановился – и обернулся.
Земля виделась не такой, как представлялось ранее. Земля стала не больше регбийного мяча – именно регбийного мяча, словно по экватору её сжимали чьи-то сильные пальцы. Крутилась планета в туманной дымке, как только что сваренное яйцо, которое вынесли на мороз.
«Земля живая!» – понял Илья и заметил, что вся планета усыпана налётом мельчайших крупинок; где-то крупинок было много, где-то совсем пустота.
«Это города… Это маленькие города… А это деревни и сёла», – думал Илья, понимая, что миллиарды крупинок, это живые люди.
«Я был пылью. Я был никем среди ничего», – звучала обнажающая ничтожность мысль.
Но в Илье не было страха и не было боли. Он не ощущал угрозы от чего-то Всемогущего или от кого-то Всемогущего. В нём была только скорбь и осознание собственной слабости: «Я жил среди крупинок, я как пыль, я ничего не сделал полезного, когда выпал шанс стать человеком… Я никто и ничто…»
Было так стыдно, что захотелось всё исправить. Илья представлял себя разорванным в клочья воздушным шаром. Его несло в пустоту, но кто-то Великий остановил полёт и стал искусно штопать кожаные шрамы, вдохнул свежий ветер в его лёгкие. Кто-то Великий лечил его, а Илья уже мчался назад на землю – в котлован, в лужу, в своё убитое тело. Теперь он знает, что такое смерть, – и скоро узнает, что такое воскрешение.
Снова вернулась боль…
Трещали кости, ныли суставы…