Борей. Книга 2. Граф - страница 2

– Посмотрите, какая красота кругом! Д-а-а! Пахло ромашкой, клевером и хвоей, теперь все пахнет одинаково! Это что была солярка? У тебя, мой друг, странное представление об «эффекте бабочки»? Эти насекомые теперь не скоро появятся в этом месте!

Возмутившись услышанным, лохматый помощник начал громко лаять, виляя хвостом и припадая на передние лапы. После чего, внезапно замерев на мгновенье, закончил свой протест, пару раз нервно гребанув по земле задними лапами, разбрасывая комья земли и пучки травы. Но бесхитростная собачья натура вновь взяла верх, и он, словно улыбаясь, высунул розовый язык и преданно глядел мне в глаза.

– Зачем ты его зовешь? Здесь меда нет, малиновых кустов я не наблюдаю. Ты убежишь, Абу залезет на дерево, а мне с нашими лошадками что делать?

Пес на мгновение замер, прислушиваясь к моим словам, и после секундного замешательства, словно, поняв основной посыл фразы, с места рванул вперед по накатанной дороге. Полог фургона колыхнулся, и из возникшей щели высунулась заспанная мордочка капуцина. Обезьянка начала возмущенно пищать и цокать клыкастой пастью. Выглядело это все очень комично, при том, что мимику примат сопровождал кручением пальца у виска, глядя на удаляющуюся собаку.

– Да нет, Абу на пару унтов его шкуры не хватит. И медведя по близости нет, я пошутил!

Я на самом деле был очень рад выбраться, наконец, из подземелий базы с кучей лабораторий и производств. Теперь, когда основные первоначальные работы по обустройству моего пристанища были выполнены и дальнейшее развитие скального убежища были поручены искусственному интеллекту, я мог осуществить давно витающую в голове идею небольшого отпуска-путешествия. Но самый главный вопрос, который не давал мне покоя, это уровень развития местного общества. Исследования и данные анатомического анализа показывали, что аборигены ничем не отличаются от нас, но прогресс и наука шли по какому-то тупиковому пути. Философия и всевозможные направления искусства были развиты в этом обществе на достаточно высоком уровне, а вот с точными науками был какой-то тупик. Одно то, что здесь не знали пороха, и соответственно, огнестрельного оружия вызывало у меня культурный шок. Может, здесь нет своих китайцев, однако, законы эволюции никто не отменял и этот факт вызывал у меня смутное беспокойство. Я так подозревал, что они не знали даже о существовании еще двух материков на этой планете. Здесь нет своего Кука, Колумба и Амундсена? Очень в этом сомневаюсь. Это не нормально по всем понятиям прогресса, и я решил с этим разобраться, проникнув в среду обитания и особенно не отсвечивая. Несмотря на постоянную занятость по благоустройству случайно обнаруженной пещеры, год одиночества превратился для меня в тяжелый и утомительный период добровольного заточения. Мне, как и всякому разумному существу, не хватало динамики жизни и общения с живыми людьми. Общение с искусственным интеллектом, словно эрзац кофе, лишь создавало иллюзию присутствия живого собеседника. Я банально боялся сойти с ума. Для комфортного путешествия я специально спроектировал и создал этот фургон, по своему внешнему виду и внутреннему убранству мало отличающийся от подобных конструкций местных жителей. Единственным, но немало важным преимуществом, являлась максимально скрытая технологическая составляющая повозки. По факту это был автономный жилой модуль со всеми положенными девайсами, скрытыми за внешним видом сундуков, глухого шкафа и чугунной печки. Печь, кстати, серьезно выпадала из местного средневекового технологического уровня, но как по-другому скрыть защищенный корпус миниатюрного ядерного реактора, я так и не смог придумать. Днище повозки имело двойное дно около тридцати сантиметров, а по бортам фургона располагались замаскированные лючки рундуков с примитивным трехгранным замком. Внутри эти ниши имели сложную технически, но понятную для пользователя систему ленточной подачи сектора хранилища. Для доступа к пространству нужно было просто протянуть выступающий из днища рычажок, и сектор с содержимым уходил внутрь, выдвигая к поверхности новый объем. Были и лючки, для удобства пользования, имеющие общий доступ к содержимому хранилища, как изнутри, так и снаружи кузова, как, например, холодильная камера. Были и глухие места, скрывающие в подполье серьезную механическую начинку, в частности, под сундуком реаниматором. Глубокий пенал для хранения длинных предметов располагался на задней стороне фургона. За последние полгода пребывания на базе, я, с помощью файлов, полученных от миниатюрных беспилотников, вполне сносно изучил местный язык, а украденная из церкви квадрокоптером библия, помогла в изучении местной письменности и религиозных взглядов. Книги в местной среде были большой редкостью, и изучение уровня местной науки и социального устройства общества представлялось серьёзной проблемой, но задача была обозначена, чем я сейчас и занимался. По итогам разведки местности на текущий момент у меня была вполне подробная карта с указанием рельефа, дорог и населенных пунктов. Так, в радиусе ста километров, или по местным меркам чуть более тридцати лиг, было обнаружено тринадцать деревень, четыре села с церквушками и один замок с местным управителем, которого жители называли бароном. В паре километров в сторону замка, у реки разрастались постройки пригорода. Сравнительно крупный город Анришмон, отличающийся, прежде всего, наличием деревянных стен и качеством построек с мощеными улицами и сопутствующей структурой, такой как мэрия, казарма, тюрьма и все, что требуется для административного существования средневекового общества. К городу примыкал и небольшой речной порт с рыночной площадью и складскими помещениями. Конечно, были еще поселения, но дальше вглубь территории я разведку не проводил из-за отсутствия необходимости. По внешним признакам жизнь в баронстве протекала по мирному и патриархальному укладу. Никаких катаклизмов и противоречий, кроме мелких местных склок и примитивных интриг, я не заметил. Но, самое главное, мне, безусловно, хотелось встретить своего Пятницу, человека, с которым бы я мог разделить свое вынужденное одиночество.