Когда сердцебиение немного успокоилось, а в ушах перестало стучать, как в напольных старинных часах, она отлепилась от стенки и отправилась в родную квартиру, автоматически пересчитывая опостылевшие грязные ступеньки. Вставив ключ в скважину, она тихо, стараясь не издать ни малейшего звука, повернула его, и открыла хлипкую дверь. Её встретили раскаты громового храпа, только чудом не проникавшие сквозь тонкие стены на лестничную клетку. Но для неё эти звуки были сладкой музыкой. Мать крепко спала, а значит она не полезет драться, требуя принести ещё выпивки. И что самое обидное – она никогда не принимала никаких оправданий. Если ей требовалась водка, то её нужно было принести немедленно, и не важно как, и откуда. Стоило сказать хоть слово о позднем времени или отсутствии денег, то тумаки начинали сыпаться с удвоенной энергией. При этом мать громко выкрикивала такие эпитеты, как «шлюха, проститутка и шалава подзаборная; шляется незнамо где целый день, а она, умирать будет, и стакана воды подать некому».
Настя тихо, не снимая обуви и верхней одежды, двинулась в сторону своей комнаты. Для этого нужно было пройти мимо спящей матери, и ни одним звуком не потревожить её сон. В комнате было холодно и душно одновременно. Как такое получалось, Настя никогда не могла понять, но если открывали окно, чтобы хоть чуть-чуть проветрить помещение, то на голом полу ноги замерзали буквально через пять минут. А если всё было плотно закрыто, то от запаха дешёвой водки, перегара и испорченной еды, через такое же время становилось дурно до обморока. И только её мать чувствовала себя здесь превосходно.
Прокручивая всё это в голове, Настя медленно, словно мимо спящего дракона, пробиралась в свою комнату. Под ногой предательски скрипнула рассохшаяся половица, и Настя замерла в нелепой позе, держа правую ногу на весу. На старом продавленном диване зашевелилось грязное бельё. Мать, потревоженная посторонним звуком, заворочалась во сне. И снова сердце гулко стучало, как будто пыталось вырваться на свободу. Следующая пара минут прошла в безумном напряжении. Немного поворочавшись, и сменив позу и тональность храпа, женщина опять впала в пьяную нирвану. Девушка перевела дыхание, и быстро, благо до двери оставалось всего пару шагов, шмыгнула в комнату. Дверь закрыта, теперь можно немного успокоиться.