Глава пятая.
Максим вырос в какой-то нудной, можно сказать, профессорской семье. Мама играла на виолончели. Если у неё не было концерта (а это случалось довольно часто), инструмент, хранившийся в чёрном лакированном футляре, стоял у них в коридоре, занимая собой немалую часть пространства. Обладавший богатой фантазией маленький Максим очень боялся проходить мимо этой бандуры, пахнувшей лаком и пылью. Ему всегда казалось, что если подойти к ней очень близко, то оттуда вылезет что-то очень нехорошее, и обратно оно вернётся только вместе с ним. К его непередаваемому счастью, когда ему исполнилось лет двенадцать, инструмент навсегда пропал из их квартиры. Куда, зачем, и почему, он даже не стал интересоваться, да и не те отношения были в семье, чтобы делиться чем-то сокровенным.
Отец всю жизнь проработал в лаборатории. Это всё, что Максиму было известно. Один раз он случайно подслушал разговор родителей. Его, всегда такая спокойная и такая высокомерная мать, буквально визжала на отца, упрекая в том, что за столько лет он так и не смог подняться выше младшего научного сотрудника. К сожалению, в тот раз его поймали, и несмотря ни на какие оправдания, он был строго наказан. Мальчик, который всю неделю ходил то на рисование, то в бассейн, то на теннис (родители хотели дать ему лучшее, по крайней мере, им так казалось), и к вечеру нещадно уставал и физически и морально, был на целую неделю лишён ужина и прогулок в выходные.
Всё своё детство и юность он был послушным и безответным ребёнком. Сказали сделай – делал, сказали не тронь – не трогал, сказали молчи – молчал. Родители имели над ним полную власть. Но однажды весной, ему тогда уже исполнилось семнадцать лет, и он заканчивал школу, вернувшись домой он застал свою мать пьяной и в слезах.
– Твой отец настоящая сволочь! – Кричала она на него, неприятно распялив рот и безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд. – Знаешь, что он сделал? Знаешь?
Максим испуганно молчал, даже не зная, как реагировать.
– Он ушёл к этой сучке, к этой проститутке, к этой…. – Она трясла взлохмаченной головой, и по непонятной причине тыкала пальцем именно на него.
Много грязи и нецензурной брани вылилось в тот день на восприимчивого подростка. Уже потом выяснилось, что отец устал жить с вечно командующей супругой, и закрутив роман с молодой лаборанткой, ушёл жить к ней. А жене об этом сообщила его новая пассия. Но это было потом. А в тот день, при виде невменяемой матери в душе подростка что-то надломилось. Он бросил все кружки, которые посещал. Он, назло матери, которая мечтала, чтобы сын стал учёным, подал документы в институт на курсы финансистов. А поступив, выпросил себе комнату в общежитии, и порвал все связи с родителями. Теперь он сам решал, что ему нужно, и как он будет жить.