– Укажите на него! – попросил Сатурн, по-прежнему разглядывая рисунок трещин.
– Прошу прощения?
– Укажите на Королевское общество и сделайте вид, будто отпустили какое-то замечание по его поводу.
Даниель неуверенно повернулся и указал в центр Крейн-корта, хотя никакого замечания так и не отпустил. Сатурн несколько мгновений смотрел, затем быстрым шагом вышел на Флит-стрит.
Даниель еле догнал его в толпе. Церковные колокола несколько минут назад пробили шесть. На Флит-стрит было очень людно.
– Я думал, вы возьмёте экипаж, – сказал Даниель в надежде, что разговор заставит Хокстона сбавить шаг. – Я написал, что возмещу все расходы…
– Нет надобности, – бросил Сатурн через плечо. – Это в двух сотнях шагов отсюда.
Он шёл на восток по Флит, высматривая просветы между всадниками, каретами и телегами справа, а то и ныряя в них, видимо, с конечной целью оказаться на южной стороне.
– Вы сказали, что это рядом, – заметил Даниель. – Трудно поверить, что заведение такого рода может располагаться так близко от… от…
– От заведения вроде Королевского общества? Ничего странного, док. Улицы Лондона подобны книжным полкам, на которых авантюрный роман соседствует с Библией.
– А зачем вы просили, чтобы я указал на Королевское общество?
– Чтобы я мог на него посмотреть.
– Вот уж не думал, что на это надобно дозволение.
– Вы вращаетесь среди натурфилософов, которые привыкли на всё смотреть без спроса. Здесь есть некая дерзость, которую вы не осознаете. В иной среде дозволение необходимо. И хорошо, что мы завели этот разговор по пути к закоулку Висящего меча. Ибо там, куда мы идём, определённо ни на что без спроса глазеть нельзя.
– Тогда я буду смотреть только вам в рот, мистер Хокстон.
Они дошли уже почти до Уотер-лейн. Сатурн свернул в неё, как если бы направлялся к доку Белых братьев на Темзе. Широкая и прямая Уотер-лейн разделяла два района запутанных кривых улочек. Справа – окрестности Темпла. Типичный обитатель – стряпчий. Слева – приход святой Бригитты, Сент-Брайдс. Типичный обитатель – женщина, которую задержали за проституцию, воровство или бродяжничество и отправили трепать пеньку. В минуты особой ненависти к человечеству Даниель говорил себе, что устроить свальный грех прямо посреди Уотер-лейн жителям правой и левой стороны мешает лишь непрерывный поток золотарей, тянущихся к набережной, запах которой ощущался уже здесь.