Через полчаса они уже в свете факелов перебирались на мокрые ступени Тауэрской пристани. Как только голова Даниеля оказалась на уровне набережной, весь Тауэр предстал перед ним огромною книгой, написанной на чёрных листах дымом и пламенем.
Почти сразу над пристанью начиналась беспорядочная россыпь мелких строений, обнесённая частоколом. Часовой отпер калитку. Даниель вместе со всеми вошёл в здание, смущаясь чувством, что вторгся в чьё-то жильё. И впрямь, здесь жили (по меньшей мере) привратник, маркитант, трактирщик и различные члены их семей. Однако уже через несколько шагов под ногами запружинили доски: деревянный настил над коротким отрезком стоячей воды. Надо думать, подъёмный мост и Тауэрский ров соответственно.
Настил вывел их к отверстию во внешней стене Тауэра. Справа из той же стены клином выдавался бастион, но в нём не было ни единой двери, только амбразуры, из которых защитники Тауэра могли оказать губительные знаки внимания тем, кто пытается пройти по мосту. Сейчас мост был опущен, решётка поднята, из бойниц не сыпалось ничего смертоносного. Таким образом, прибывшие, растянувшись в цепочку, медленно вошли через что-то вроде потерны в основание башни Байворд.
Слева в неё вели ворота побольше – основной вход в Тауэр с суши; теперь они стояли на запоре. Потерну за вошедшими запер пожилой господин в ночном колпаке и домашних туфлях. Даниель, много знавший о Тауэре, сообразил, что это должен быть главный хранитель врат. Итак, крепость заперли на ночь.
При закрытых воротах нижний этаж Байвордской башни походил на гробницу. Исаак и Даниель поспешили выйти оттуда на угол Минт-стрит и Уотер-лейн. Здесь они постояли немного, глядя, как мистера Бейнса тащат в какой-то каземат.
Человек, который вошёл бы в Тауэр вслед за ними, ожидая увидеть просторный двор, обманулся бы в своих ожиданиях. Байворд был краеугольным камнем внешней части оборонительных сооружений. Дальше за узкой полоской земли вставала внутренняя стена, куда более высокая и древняя.
Однако даже специалиста по средневековой фортификации сбило бы с толку то, что предстало сейчас Исааку и Даниелю. Менее всего это напоминало крепость. Легче было поверить, что они стоят на углу двух улиц допожарного Лондона. Где-то за фахверковыми фасадами домов и таверн прятались каменные стены, до изобретения пороха практически неприступные. Однако, чтобы увидеть средневековые бастионы, амбразуры и прочая, пришлось бы соскоблить всё, построенное на них и перед ними, – задача, сравнимая с разграблением небольшого английского городка.