– Что я могу для этого сделать?
Он резко обернулся:
– Для чего?
– Вы хотите, чтобы российская академия превзошла берлинскую, венскую и лондонскую?
– Да.
– Чем я могу помочь вашему величеству? Прикажете завербовать для вас учёных?
– Россия велика. Я могу делать учёных, как делаю солдат. Однако солдат без ружья – просто нахлебник. Думаю, то же и учёный без инструментов.
Я пожал плечами:
– Математикам инструменты не нужны. Всем другим учёным что-нибудь потребно для работы.
– Добудьте эти вещи, – распорядился он.
– Да, всемилостивейший государь.
– Мы сделаем то, о чём вы говорили, – объявил он. – Думающую библиотеку.
– Машину, которая управляет знаниями при помощи набора логических правил?
– Да. Для моей Академии это будет хорошая вещь. Ни у кого другого такой нет.
– По обоим пунктам я совершенно согласен с вашим императорским величеством.
– Что вам для неё нужно?
– Как Санкт-Петербург нельзя строить без архитектурных планов, а корабль без чертежей…
– Да, да, вам нужны таблицы знаний, написанные двоичными числами, и правила символической логики. Я оплачиваю эту работу много лет!
– Со щедростью, достойной кесаря, государь. И я разработал логическое исчисление, пригодное для такой машины.
– Что с таблицами знаний? Вы говорили, их составляет человек в Бостоне?
К этому времени царь подошёл ко мне вплотную. У него дёргалось уже не только лицо, но и рука. Чтобы унять тик, он ухватился за обод колеса, на котором сидел я, и принялся вращать его то вправо, то влево.
Возможно, Даниель, Вы сможете отчасти извинить мои последующие слова, если я скажу, что царь по-прежнему ломает своих людей на колесе и подвергает ещё более страшным истязаниям тех, кто навлёк на себя его неудовольствие; и я, в своём тогдашнем положении, то есть сидя на большом колесе, не мог отогнать от себя подобные мысли. Не придумав ничего лучше, я выпалил:
– О, доктор Уотерхауз в это самое время пересекает Атлантический океан и должен, с Божьей помощью, скоро быть в Лондоне!
– Что?! Он передаст работу, которую я оплатил, Королевскому обществу? Я знал, что надо задушить Ньютона, пока была такая возможность!
(Несколько лет назад Пётр, будучи в Лондоне, посетил сэра Исаака в Монетном дворе.)
– Отнюдь нет, всемилостивейший государь, ибо Королевское общество не жалует вашего покорного слугу и не приняло бы ничего, связанного с моим именем, даже если бы доктор Уотерхауз опустился до такой низости, о чём и помыслить невозможно!