– Мей, ты видела это? – указала я пальцем на светлое пятно.
– Да, симпатичный блик получился, это не фотошоп. Наверное, отражение заходящего солнца.
Я снова уставилась на человеческие черты лица молодого юноши – выделенные скулы, узкие губы и нос, растрепанные волосы. Цвет глаз нельзя было определить – он весь был полупрозрачным, но одно было ясно – они были полны печали.
– Это же человек, – пролепетала неуверенно я, и Мей одарила меня взволнованным взглядом.
– Дорогая, тебе нужно меньше сидеть за книгами в своей библиотеке. Хорошо, что у тебя есть мы. Ну же, – скомандовала подруга, и все подняли бокалы. – За нас!
Я вздохнула и опрокинула очередной коктейль, обжигающий горло. Так, вечер переставал быть томным.
Из заведения мы вышли ночью. Центр города не спал, огни множеством лампочек играли всеми красками, отовсюду доносилась громкая музыка, привлекая отдыхающих. Арсон веселил меня своими шутками, которые, конечно, не были бы такими смешными, не выпив я коктейли. Мы шли вчетвером по центру среди ярких витрин, смеялись, когда я подняла глаза и внезапно столкнулась с серьезным взглядом Клойдзара.
Этот парень чем-то выделялся среди остальных людей, словно в нашу реальность неаккуратно поместили голограмму его изображения. Сначала мне даже показалось, что померещилось, но нет, он действительно стоял на пороге клуба под броской неоновой вывеской «Рай».
Куда пропало мое напускное веселье?
Клойдзар также не отличался хорошим настроением. Застигнутый врасплох, он замер с сигаретой, зажатой губами, и смотрел на меня своим неизменно хмурым взглядом голубых глаз. В это время стройная брюнетка обвивала его широкие плечи рукой и хохотала с каким-то парнем в белой рубашке рядом.
Вид женских рук на плечах Клойда почему-то ввел меня в ступор, шаги стали медленне. Внезапно Арсон притянул меня к себе, чтобы не отставала, и я под пристальным взглядом Клойда прижалась к нему, цепляясь, словно за буксир, способный спасти меня из вязкой тягучей ревности.
Ты его видишь второй раз в жизни, говорила я сама себе в голове. Он не чувствует то, что чувствуешь ты. Клойд живет своей жизнью, очевидно, далекой от трагичной, как тебе сначала показалось. Он получает от жизни все. Трагична здесь только ты и твоя серая скучная жизнь.
Как только наше такси помчалось по улицам, Арсон, неправильно истолковав мое чрезмерное внимание, прильнул ко мне на заднем сидении. Его объятия становились все настойчивее, нестерпимее.