Дружный смех бойцов наполнил вагон. Осипович, дремавший на нарах, раздраженно повернулся на другой бок, а Авдейкин продолжал:
– До войны уехал, значит, муж в командировку к Черному морю, ну и потратил там все свои гроши на одну кралю. Деваться ему некуда, и пишет он своей марухе условным текстом одно слово с названием папирос: «Казбек». Супружница евоная, значит, послание перевела так: «Командировку Акончил, Загнал Брюки, Еду в Кальсонах». Она ему в ответ шлет телеграмму с названием других папирос: «Норд». Мужик получил телеграмму и переводит: «Надо Осторожно Расходовать Деньги».
Следующий анекдот Авдейкин рассказать не успел, так как его перебил старший сержант Новиков.
– Давайте я вам морской анекдот расскажу. Сидит капитан в каюте, вдруг буфетчица растрепанная прибегает и кричит: «Боцман мне сказал, что шторм начинается!» Капитан ей отвечает: «Ну, и что из того?» – «Так я ж, дуреха, этому паразиту себя к мачте привязать дала».
Рыжеволосый сержант Мордвинов схватился за живот и, закатываясь от смеха, выдавил:
– Это надо же.
Татарин Мансур Алабердыев, вытирая кулаками выступившие от смеха слезы, попросил:
– Товарищ старший сержант, расскажите еще.
Николай сдвинул шапку на лоб, почесал затылок.
– Лежит, значит, муж с женкой своей в постели. Муж ей и говорит: «Роза, подвинься, а то я с кровати упаду». Роза ему и отвечает: «А ты, милый, к моей спине крепче прижмись». – «И чего? Можно подумать, что тогда я на пол не упаду». – «Сема, но ты же бывший моряк». – «Так и что из того?» – «Значит, швартуйся и бросай якорь!»
После очередной волны смеха Осипович вскочил с нар. Его крик разбудил всех спящих:
– Отставить! Сейчас же прекратить травить анекдоты! Вы, Новиков, старший сержант, а все туда же.
Николай развел руками.
– Так я же, так сказать, для поднятия боевого духа, товарищ командир. Чтобы думы тяжкие в голову не лезли.
Старшего сержанта поддержал Авдейкин:
– Это что же получается? Святцы вы у нас отобрали, теперь и разговаривать нельзя!
Напоминание Мишки об игральных картах еще больше разозлило Осиповича. Еще в начале их пути он отобрал колоду у играющих бойцов, но на следующий день она пропала у него из вещмешка, а разведчики продолжали резаться в карты в то время, когда он погружался в сон. Стоило ему проснуться и подойти к тому месту, где происходила игра, колода тут же исчезала. Выяснить, кто похитил карты, ему не удалось, так же как и обнаружить, куда исчезает колода, но он знал, что это дело рук бывших заключенных Скворцовского и Авдейкина. Тогда он предпринял более решительные действия. Во время следующей остановки по его приказу все бойцы вышли из вагона и построились рядом. С помощью своего товарища, командира комендантского взвода лейтенанта Терешкина, и пятерых бойцов отделения охраны он обыскал вагон, но ничего не обнаружил и принялся за бойцов. Их обыскивали по одному, после чего они вставали напротив своих товарищей. Однако обыск разведчиков, к немалой досаде Осиповича, оказался безрезультатным. С обидой в голосе Скворцовский укорил Александра: