Теперь мне снова можно на неё посмотреть. И даже протянуть ей руку:
– Рад встрече, – о, Катя даже не представляет, насколько.
И как я вообще умудряюсь говорить об этом с отстранённой вежливостью? Как током прошибает, когда моя девочка принимает руку, позволяя нам первое соприкосновение спустя пять лет.
Его так чертовски много и мало одновременно. Растянул бы на вечность. Пальцы Кати чуть дрожат… Или мои?
Нехватка дыхания и способности соображать капитальная просто.
– Взаимно, – в тон мне говорит Катя, забирая свою руку.
Правда? Действительно ли взаимно? В моих словах был посыл, в её явно нет.
Вглядываюсь в её лицо, готовый поклясться, что Катя тоже чувствует это напряжение, накалившееся между нами. Ищу в её глазах чувства… Любые, пусть даже ненависть.
Не нахожу.
А чувствует ли она что-то? Ко мне? Забавно, но я впервые не понимаю, даже не представляю, что у неё на уме. Вроде всё та же, родная, но недосягаемая разом.
Потерял…
Внутри всё в клочья рвётся от этого осознания, которое вроде как уже давно должно было ко мне прийти, но в полной мере обрушивается сейчас. Так же сокрушительно, как когда Катя вещи собирала, застав меня с Виолеттой.
– Что ж… – умудряюсь выдавить вроде как без особых эмоций. – У нас сегодня что-то вроде презентации нашего нового проекта и банкет заодно. Располагайтесь, где удобно, бар и кухня открыты и будут работать нон-стопом.
– Отлично, – Феликс как будто и не замечает ничего, хотя, блять, моей тягой к Кате наверняка всё вокруг пропитано, слишком уж переполняет. – Мы, кстати, уже оценили некоторые закуски. Тают во рту. Всё-таки во Франции хороших ресторанов не так много.
Он вроде как миролюбие источает, но бесит аж. Особенно тем, как привычно держит Катю под руку и как доверчиво к нему жмётся она.
Заставляя меня мучиться ещё одним вопросом про её чувства. Гораздо более раздирающим.
У неё есть что-то к нему?
Да, замужем, но… Нет, блять, даже в мыслях слово на «л» по отношению к нему не произнесу. Не могу.
– Рады вернуться? – многозначительно интересуюсь, раз уж Феликс упомянул Францию.
Хотя мой вопрос не ему – ей очередной посыл. Возможно, опять безнадёжный, но иначе не получается сейчас. Хоть что-то высказать, хоть как-то. И почувствовать от неё тоже.
– Да, я очень, – улыбается Феликс.
Похрен мне. Будь моя воля, он остался бы во Франции, чтобы здесь не отсвечивать. Но приклеиваю на себя дружелюбную улыбку, киваю. И тут же обращаюсь к Кате: