Так совершенно неожиданно моя жизнь наполнилась в эти дни новыми знаниями и новыми открытиями. Удивительно, но бабушка всегда умела найти нужные слова, чтобы поддержать меня. И умела поругать, когда в этом возникала необходимость. Думаю, что моим родителям в этой ситуации найти со мной общий язык было бы намного труднее, чем ей. И заставить меня шевелить мозгами, когда я не мог шевелить ногами.
Не скрою, я ожидал, что для моего лечения бабушка будет использовать какие-то волшебные зелья. Но рецепт ее волшебства оказался совершенно неожиданным для меня. И назывался он «Три Т» – традиции (народные, семейные, в том числе традиционная медицина), труд и творчество. Бабушка была уверена, что в данном случае эти «Три Т» гораздо эффективнее, чем любые лекарства, змеиные глазки и мышиные хвостики.
Она использовала нашу старинную традицию – защищать свою Родину. И использовала ее, чтобы, обучаясь военному делу, я научился двигаться – через боль, через «не могу». Родители с детства прививали мне привычку к труду. Но бабушка заставляла трудиться не только в повседневной жизни, но и во время болезни. А еще она приучала меня к творчеству, которое безгранично и которое по силам не только тем, кто бегает на своих двоих, но и тем, кто лежит на больничной койке. И является лучшим на свете лекарством от хандры и сомнений.
К счастью, ничего из того, что я написал или нарисовал в то время, не сохранилось. Но осталось знание, что решение различных задач и кроссвордов, поэзия, рисование и каллиграфия здорово прокачивают мозги. И когда ты занят любимым делом, тебе не так больно.
Так прошли два летних месяца. Шестого августа у моей сестры родился мальчик. Назвали его, как и меня, Сережей. Раньше я думал, что когда кто-то новый приходит в этот мир, то кто-то обязательно должен этот мир покинуть. Наверное, этим кем-то должен был быть я? Но в те дни это меня не беспокоило. У меня были солдатики. И мне нужно было продолжать свою войну.
К началу августа я уже начал понемногу ходить на костылях по комнате. Правда, сделать мог только несколько шагов.
Отец часто интересовался, не хочу ли я прогуляться на улице. Говорил, что на костылях я, конечно же, особо не погуляю, но он достанет мне коляску. Хотелось мне прогуляться? Нет, на костылях не хотелось. А по поводу коляски я почему-то был уверен, что, если только сяду в нее, уже не смогу подняться. Поэтому лучше буду ползать по полу, чтобы только встать на ноги.