Когда я учился в четвертом классе, почему-то решил, что должен готовиться к войне. Во-первых, если меня ранят в правую руку, я должен уметь стрелять и левой рукой. А потому начал ее разрабатывать. Держать чернильную ручку в левой руке, когда делал уроки. И ложку во время еды. Много лет спустя я узнаю, что эти упражнения очень полезны для развития мозга. Но, что самое забавное, через много лет я действительно попаду на войну. И эти навыки мне очень пригодятся.
А во-вторых, я считал, что мне нужно научиться терпеть боль. Ведь если на войне я попаду в плен к врагам, они начнут меня пытать и сделают мне больно. Но я не умею терпеть боль и поэтому выдам им военную тайну. А ведь пионеры не должны выдавать военную тайну!
Как-то раз я стащил из кухни спички, неподалеку от дома развел небольшой костер. Взял кусок арматуры, которую нашел рядом. Обмотал толстой тряпкой одну сторону, чтобы было за что держаться. А другую сторону арматуры разогрел на костре докрасна. И приложил к левой руке.
Я точно знал, что враги, захватившие меня в плен, обязательно сделают это. Потому что это очень больно. Да, это было очень больно. Но я не заплакал. Подумал, что, если заплачу, враги догадаются, что мне больно. И решат, что я выдам им тайну. Не дождутся!
Тогда я еще не знал, что настоящую военную тайну защищает не героизм пионеров, а целый комплекс мероприятий, предусматривающих по умолчанию, что попавший в плен давно уже не пионер. И все расскажет. Рано или поздно. Все, что знает, и даже то, чего не знает.
Но это будет еще не скоро. А пока я шел домой и надеялся, что родители не заметят огромный волдырь, вскочивший на месте ожога. Отец увидел его сразу.
– Мальчишки? – почему-то спросил он.
– Сам, – ответил я. Но даже если бы это и сделали мальчишки, я бы все равно их не выдал.
– Больно?
– Больно.
– Плакал?
– Нет.
– Это правильно, – сказал отец и пошел искать в аптечке, чем обработать ожог. Хотя к тому времени я уже знал, что на любую царапину или ожог нужно просто пописать, приложить подорожник, а потом забинтовать, если есть чем. А если нечем, то найти чем. И все обязательно заживет! В детстве нам все кажется простым. Это у взрослых все сложно.
Глава 2. Завидовский заповедник
На выходные родители регулярно вывозили меня на дачу. На те самые прославленные шесть соток в ближайшем пригороде, полученные ими от комбината «Химволокно», на котором работали, в год моего рождения. Родители постоянно загружали меня какими-то сельскохозяйственными работами: похоронами картошки на майские праздники или археологическими раскопками ее останков в конце августа, прополкой сорняков на грядках и сбором урожая. Иногда мы с отцом делали скворечники или клетки для кроликов. Но самым увлекательным занятием, разумеется, была очередная реконструкция нашего садового домика (три на пять метров), которую отец проводил с завидной регулярностью. То пристраивая небольшую терраску, то строя мансардную крышу.