– От того, что он пьяный, будет только хуже, – грустно потупил взгляд Рома, – он будет еще злее, когда я приду домой поздно.
– Забей на него, пойдем поплаваем, надуем камеру, может, у кого-нибудь там будет мячик, поиграем, будет весело, – Вовка внимательно посмотрел в грустные глаза друга. Он реально хотел, чтобы Ромка пошел с ними, хоть немного отдохнул от гнета своего вечно пьяного отца.
Мальчик подумал немного, но всё же кивнул в знак согласия. Ему очень не хотелось идти в дом, который считал своей тюрьмой.
Ромка Гуньков жил недалеко от школы в частном доме. Матери у него не было, она умерла, когда он был еще младенцем, и жил он с отцом-фотографом. Отец, как человек творческой профессии, много пил, не признавал порядка, но при этом хорошо зарабатывал. У них было всё, кроме спокойствия и уюта. Сам отец, не страдающий от излишней чистоплотности, живя в грязи и смраде, не приучил к чистоте своего сына. В их доме было грязно, всё было завалено плохо пахнущими тряпками и разнообразной фотоаппаратурой. Мальчик был не ухожен, и от него всегда плохо пахло, а его школьная форма лоснилась от грязи.
– Заодно и помоетесь, – заржал Санька Кречетов, который, в отличие от Романа, жил в квартире с горячей водой и во вполне благополучной семье, с папой и с мамой. В квартире у них всегда была чистота, а он всегда был одет с иголочки, чистая форма и белоснежная рубашка каждый день.
Звонкий шлепок подзатыльника разлетелся по улице. Так, что даже птицы слетели с деревьев, а девочки, стоящие рядом, замолкли и обернулись на звук.
– Уййй, больно же, – Саша схватился за голову, потирая ушибленное место.
– Заканчивай издеваться, – злобно зашипел Вовка. – Еще раз такое скажешь, – он поднес кулак к носу товарища, – не посмотрю, что ты мой друг, дам тебе в твою ехидную морду, понял?
Мальчик быстро закивал, не желая разжигать конфликт и получить по физиономии. Он знал, что Вовка хоть и был спокойный и рассудительный, но когда он что-то говорил, то у него никогда слова не расходились с делом. И если он сказал, что влепит, значит, точно влепит.
– Не тебе говорить такие вещи, за тобой вон мамка ухаживает, ты всегда чистенький и накормленный, а Ромка, считай, всегда один. Горячей воды нет, не помыться, не умыться, не постирать вещи. Живет, как может. Отцу на него плевать, а больше у него никого нет, помочь ему некому. Так что не тебе его судить.