Я кивнула. Подумаешь, приврала чуть-чуть. Не сознаваться же, что впервые увидела мисс Свенсон четверть часа назад и пыталась выжать из нее свидетельские показания! Эллиота тут нет, разоблачить меня некому.
– Мисс Кэтрин Свенсон. Она работает неподалеку, на телефонной станции. Мы собирались вместе в кафе.
– А, – сержант потерял ко мне интерес и уставился на мисс Свенсон, над которой колдовала блондинка. – А это еще кто?!
В голосе его звучали подозрение и неприкрытый страх. М-да. Законы смягчить легко, с людскими сердцами трудней. Закон о некоторых послаблениях для блондинов вышел десять лет назад, но на них все еще косились.
– Это аптекарь, – я как бы невзначай заступила Элен от полицейских. – Офицер, я запомнила автомобиль. Черный седан, номер АР 2417 К.
Вот это его заинтересовало: сержант перестал буравить взглядом аптекаршу и попытался пронзить им меня.
– Машина ехала медленно? – уточнил он недоверчиво.
– Что вы! Мчалась как угорелая. Точнее, вначале она стояла вон там, – я указала рукой на урну, возле которой был припаркован автомобиль. – Потом вдруг сорвалась с места и промчалась на красный.
– И вы успели разглядеть номер? – Сержант даже не скрывал скептицизма. – И вот так сразу его запомнить?
Вот так всегда. Стараешься помочь, а тебя принимают в штыки.
– Успела, – согласилась я смиренно. – Офицер, у меня хорошая память.
– Неужели и водителя разглядели? – хмыкнул он, почесав похожий на картофелину нос.
– Увы, – развела руками я, немного покривив душой.
В лицо водителя, конечно, я не признаю. Зато цвет волос рассмотрела.
Впору уже коллекционировать убийц, которых я видела за рулем.
Элен с видимым трудом поднялась на ноги и заявила мрачно:
– Я сделала, что могла. Может, и выживет.
Зато Кэт стало заметно лучше – лицо немного порозовело, дыхание стало глубже и ровней.
Я подставила блондинке плечо и шепнула: «Спасибо. За мной не заржавеет». В ответ она лишь насупилась.
С воем сирен примчалась «скорая», медики засуетились вокруг бесчувственной девушки.
Сержант о чем-то пошептался с врачом, проследил, как Кэтрин уложили на носилки и лишь после этого вернулся к очевидцам.
– Как она? – не выдержала я.
– Состояние тяжелое, – хмуро сообщил полицейский. – А теперь продолжим.
По знаку сержанта констебль достал блокнот:
– Ваши имена и адреса, пожалуйста.