– Я иду спать, – повторила Луиза. Она устала. Все это разбередило старые раны. – Спасибо за ужин.
– Лу!
Луиза обернулась.
Сестра вздохнула.
– Прости. Я за тебя беспокоюсь, вот и все.
– Знаю. – Несмотря на гнев, Луиза все-таки улыбнулась. – Не надо. Беспокойся лучше за свои фестоны. – Она кивнула на ноутбук. – Спокойной ночи.
Голос Джо догнал ее у подножия лестницы, расчетливо-жалобный и заставивший невольно улыбнуться.
– А если я вообще не хочу никаких фестонов?!
Было уже поздно, но Луиза знала, что все равно не сможет заснуть. Она села за стол у окна, достала диктофон, где хранились записи Марианны. Можно их пока расшифровать – освободить воскресенье для более приятных дел.
Она принялась за работу, но сосредоточиться не смогла. Ее мысли все время возвращались к Рубену. Образы вспыхивали перед мысленным взором, повторялись, переплетались: его лицо… его смех… Луиза в третий раз начала и бросила печатать, вздохнула, закрыла лицо руками.
Потом открыла верхний ящик стола и стала в нем рыться, пока не нашла то, что искала, – старую выцветшую фотографию в маленькой серебряной рамке. Уголки загнулись и обтрепались – она годами носила снимок с собой, но потом все-таки убрала его из бумажника, а год назад, решив, что пора, наконец, двигаться дальше, и вовсе спрятала.
На фотографии были они с Рубеном. Снимок сделал их друг в один из тех золотых беззаботных дней, когда они, еще студентами, всей компанией торчали на речке в Дареме. Луиза гребла – пыталась, по крайней мере, хотя камера поймала ее в приступе дикого хохота: возможно потому, что Рубен схватил ее сзади за талию и начал фыркать ей в шею. Солнце сверкало на воде, на темных очках, в улыбках, омывая все светом вечного лета – чистая, незамутненная радость. Когда Рубен исчез из ее мира, тот разом утратил и свет, и краски. Никогда с тех пор жизнь не была такой яркой.
Луиза заморгала, вытерла слезы, стоявшие в глазах. Какой смысл думать о прошлом, которого уже не вернуть? И все же она не могла выкинуть из головы слова Джо – как и всплывшие так некстати воспоминания о Рубене.
Много лет назад, когда Луиза узнала о том, что его жизнь застрахована, она испытала настоящий шок. Она понятия об этом не имела, хотя, если подумать, ничего удивительного в этом не было. В отличие от них с Джо, Рубен был из мира «старых денег», которые поколениями копились в его семье; из мира людей с титулами и достатком. Она так и не смогла привыкнуть к этому.