Но в этому году все будет иначе, я знаю. Нутром чую. Моя семья была в центре Фабрики с момента ее основания три поколения назад. Я полон решимости прославить время своего пребывания на посту президента. Черт, это уже происходит, ведь студенты колледжей из других штатов умоляют разрешить им посетить наши публичные мероприятия. Знали бы они, что происходит непублично.
А пока мне нужно сосредоточиться на настоящем. Надо убедиться, что Мэйбел придет на мероприятие, и тогда я смогу расслабиться. Смогу пережить это событие в том виде, в каком оно задумано. Передо мной высится дом. Под ногами хрустит гравий на подъездной дорожке, ведущей к старому особняку в викторианском стиле. Когда-то его построил декан университета, но пару лет спустя мой прадед приобрел его в личное разгульное пользование.
Он хотел иметь второй дом для разнообразных занятий, проводил в подвале нелегальные вечеринки с выпивкой для других известных студентов кампуса. У моего деда были специфические вкусы, и я слышал от отца несколько историй о том, что на этой территории проходили оргии. Неудивительно, что все это началось в бурные двадцатые.
Кованые железные ворота открываются при моем приближении, и я бегу по другой стороне дорожки к лестнице, ведущей к парадной двери. Тяжелая деревянная дверь скрипит, когда я отворяю ее и проскальзываю под готическими арками. Передо мной открываются витражи и темное полированное дерево, а нос щекочет пряный аромат корицы.
Из кухни, прихрамывая, выходит Пэтти и шагает к главному входу, приветствуя меня улыбкой и тарелкой с печеньем. Она выглядит как и в любой другой день – одета в форму горничной, которой мой отец обеспечивает всю прислугу. Редеющие темные волосы собраны в тугой пучок на затылке. Не выбивается ни один волосок.
– Эндрю, милый, возьми печенье. Твое любимое.
Мне тут же хочется послать ее куда подальше, но я сдерживаюсь. Не поймите меня неправильно, Пэтти – милая женщина. На самом деле, она мне почти что бабушка, но я терпеть не могу вести светские беседы с работниками моего отца. Я скорее выколю себе глаза, чем вступлю в разговор, который, скорее всего, в итоге снова зайдет об отце. Поэтому я просто улыбаюсь и беру печенье с тарелки, которую она мне предлагает, а затем и еще одно на потом.
Пэтти похлопывает меня по руке с унылой улыбкой и уходит, наверное, чтобы угостить остальных тем же печеньем. Похоже, это цель ее жизни – закармливать нас своей вкусной едой. Еще она занимается стиркой, пополнением холодильника и уборкой, а в остальном оставляет нас в покое, особенно во время дел Фабрики.