В первый момент вспыхнуло желание быстро убраться отсюда, и я, как ниндзя, вскочила на ноги, моментально забыв об ушибленном пальце, когда женский голос закричал:
– Роберт, кто это?
Я обернулась.
О нет.
Черт.
О нет.
Черт.
Я проклинала себя за такое простое действие, как поворот головы, потому что в ту секунду я встретилась глазами с Робертом, который был абсолютно голый и занимался… не буду говорить, чем он был занят, и не буду говорить, с кем, потому что эту брюнетку с длинными волосами я знала. Ее звали Кристина, и она дружила с одной из моих старших сестер.
Мне оставалось только пулей выскочить из комнаты.
– Давайте назовем имена тех самых счастливчиков, которые скоро отправятся в Стокгольм!
Декан обвел зал горящими глазами, но в ответ раздались лишь жидкие аплодисменты. Честно говоря, никто серьезно не верил в счастливую звезду, да и вообще все относились к этой поездке скептически. Жить в шведской общаге, ходить три недели в Стокгольмский университет вольнослушателем, потом писать курсовую, основываясь на полученном опыте, ну и вишенкой на торте – догонять ребят по всем предметам. Так себе удовольствие. Я точно не горела желанием ехать, а хотела лишь поскорее убраться из этой аудитории куда подальше.
Достав ручку, я стала рисовать на левом запястье круги и переплетающиеся между собой волнистые линии, как делаю обычно, когда мне скучно. А сейчас мне определенно было ужасно, невозможно скучно. Я поднесла ручку к глазам и улыбнулась. Каждый раз, когда я брала ее в руки, меня охватывало странное удовлетворение. Хотя почему странное? Очень даже понятное удовлетворение, ведь я лишила самого отвратительного человека на земле чего-то важного. Эту вещицу я стащила и не испытываю совершенно никаких угрызений совести по этому поводу.
Собственно говоря, с виду это была самая обыкновенная шариковая ручка из фанатского магазина New York Rangers, в ее верхней части из прозрачного пластика перемещался туда-сюда мультяшный хоккеист, если ручку наклонять то в одну, то в другую сторону. Особенной ее делал нанесенный под заказ текст: «Роберт, ты самый лучший на свете». Я знала, что ручка была подарком, и Роберт даже дорожил ею. Наверное, очередная поклонница решила его осчастливить сувениром. Но также я знала, что не могла оставить эту вещь у Роберта. Смотреть на это вранье было выше моих сил – потому что он не «самый лучший!», он не просто «лучший», он даже не «нормальный». Он ужасный.