Ведь этот учитель несмотря ни на что: ни на свою униженность, ни на свою не очень большую педагогическую успешность – не безразличен к своему делу. И не безразличен к детям. Его чувство ответственности выражается бестолково, порой и вредно для ребят; но его собственная роль настолько трагична, что ведь и ученики не могут этого не чувствовать, порой способны отнестись к такому учителю иначе, чем отнеслись бы двадцать лет тому назад.
В глазах тех учителей, кому близка педагогика сотрудничества, этот авторитарный учитель если ещё и не потенциальный союзник, то уж во всяком случае, человек, вызывающий понимание и сочувствие. Человек скорее на своей, чем на враждебной стороне происходящих событий.
Но жестокости-то к детям за эти годы только прибавилось. И «враждебная сторона» не только не исчезла, но стала намного сильней.
ЛИЦА НОВОЙ-СТАРОЙ ОПАСНОСТИ
Возможно, принципы враждебной детям педагогики стали иными? И да, и нет. «Педагогика требовательности» преобразилась как бы в свою антитезу. Она обернулась педагогикой равнодушия и педагогикой имитации – и готова радостно подхватывать разговоры о «ненасилии», «индивидуализации», «гуманизации».
Впрочем, противоположности эти кажущиеся. Педагогикой имитации отражается во взаимоотношениях учителей и детей как раз репрессивная, авторитарная политика по отношению к самой школе.
Карательная интерпретация «ненасильственного обучения» нашла своё точное воплощение в мысли, высказанной одним из руководителей российского образования: что школа и не должна особо заниматься обучением; учёба – личное дело каждого, а вот задача системы образования – отслеживать и фиксировать результаты.
А кто же в такой системе учителя? Об этом напрямую не говорят, но догадаться не трудно: это те «лошадки», обязанные вращать образовательную мельницу, шагая по кругу с шорами на глазах. Для чего? А просто для того, чтобы мельница крутилась. Чтобы был потом повод «предъявлять экзаменационные требования».
При таком раскладе и понятно, и справедливо, что с точки зрения власти профессия учителя и должна оставаться самой низкооплачиваемой в России.
Педагогика имитации – обратная сторона карательной педагогики, которая ныне становится её основным лицом.
…Когда-то одной из наиболее резонансных статей матвеевской «Учительской газеты» оказалась статья «Коняга или учитель?». В ней, выходящей в канун Всесоюзного съезда учителей, в частности, говорилось: