Мистер Вольфхард изобразил профессиональную недружелюбную улыбку и посмотрел мне в глаза. Было очевидно, что мужчина принял оборонительную позицию.
– Извините, профессор доктор Джонс уже ушел. Желаю вам хорошего дня, наслаждайтесь закусками, особенно рекомендую те, что с тунцом.
Фу. Это что, он придумал рецепт? Он хотел пройти мимо, но я не дала ему так просто от меня отделаться. Я снова преградила путь, и он удивленно взглянул на меня. На мужчине был модный костюм с жилеткой, красным нагрудным платком, а его черные волосы с проблесками седины были идеально уложены. Куда ушли времена, когда ботаники плохо одевались, но были милыми и краснели при встрече с девушкой?
– Простите, но мне обязательно нужно ему кое-что сказать.
– Вот как? – Он снова одарил меня таким взглядом, словно точно знал, что я задумала. – И что же?
– Это очень личное, я хочу сообщить ему сама.
Его левая бровь поднималась все выше. Он мне не поверил. Естественно: блефовала я не очень изобретательно. Черт, почему мой мозг никогда не работал в моменты, когда мне было это особенно нужно?
– Если хотите извиниться за неловкое поведение во время его доклада, напишите по электронной почте его помощнице. Всего хорошего.
С этими словами он оставил меня и вышел из зала. На мгновение я понурила плечи и испугалась, что мне придется признать поражение. Но вдруг мне все-таки пришел в голову выход. Сегодня все равно был не мой день: так почему бы не рискнуть еще чуть-чуть?
Я быстро огляделась, чтобы меня никто не заметил, поднялась по узкой лестнице и проскользнула через занавес за кулисы. Джеральдина будет мной гордиться. Я не сомневалась в себе как в журналистке и планировала взять заветное интервью, несмотря ни на что!
Дева
Типичным Девам нравится все четкое и симметричное.
Я вспомнил о последнем сообщении моего агента о том, что съемки переносятся на следующую неделю, и потер уставшие глаза. Годом ранее я подписал контракт на несколько сезонов нового шоу и с тех пор больше не высыпался. Съемки начались полгода назад, и с этого момента я постоянно чувствовал усталость и каждый день сомневался, правильно ли поступил, согласившись на это дело. Я был ученым, исследователем и хотел пробудить в других страсть к астрономии, как мой наставник Ричард когда-то во мне.