– Кого ты хочешь обмануть? Я видел твоего муженька. Ивана-царевича. Приходил тебя вызволять. Так отчего же не вызволил? Испугался? Напрасно.
Я побледнела, красочно представляя царского обалдуя в той самой темнице и с цепью на ноге.
– Не смотри так, – ухмыльнулся Кощей. – Не тронул я его. На первый раз. За его доброту. Дурак, но не бессердечный, в отличие от тебя. Ведь это он напоил меня водой в твоей темнице. Три ведра не поленился притащить. За это я ему благодарен и простил. И в другой раз прощу и отпущу. Но на третий раз…
Он красноречиво замолчал.
– Послушайте! – предприняла еще одну попытку достучаться до непробиваемого мужика я. – Я – не она. Я Марья, но не Моревна. Алексеевна я! Марья Алексеевна Никольская! Посмотрите на меня. Разве я на нее похожа?
– Да, ты подрастеряла свой боевой пыл, – согласился Кощей, скрестив руки на груди.
– Не растеряла! – чуть не взвыла я. – Я всегда такая была!
– Или прекрасно притворяешься, – добавил он лениво. – И упорства тебе не занимать.
– Почему вы мне не верите?
– Признаться, закрались у меня сомнения, – произнес он, зевнув. – На минуточку. Да только развеялись они, когда Иван, царский сын, жену свою узнал и признал. Как там было? «Любовь моя! Я вернусь за тобой! Дождись меня!» – глумясь, спародировал Кощей восторженно-пафосный голос царевича-дурака. – И что-то там еще про бессмертие.
Я молчала, глядя на него расширенными глазами. Он всё слышал. Он знает о просьбе Марьиного мужа.
– Вот достали вы меня с бессмертием, право слово, – в сердцах выдохнул Кощей. – Сколько можно? Десять лет пытали меня и опять за старое. Не уйметесь никак. Что ж, Марья, хочешь бессмертия, будет тебе бессмертие. И вечная тюрьма-заточение. Потому что не выйти тебе отсюда при жизни, а смерть не поможет!
Я хватала воздух ртом, понимая, что эта перспектива страшнее всего, что могла себе представить. Кощей, удовлетворенный моим видом, направился к выходу. Уже в дверях развернулся и смилостивился:
– Горшок под кроватью. Я же не зверь.
Глава четвертая. Пернатый зритель
Лепешка не лезла в горло. Вода пролилась на платье, когда я дрожащими руками пыталась напиться прямо из кувшина.
Вечность. Вечность взаперти.
И это называется «Я не зверь»?!
Почему-то я ни минуту не усомнилась, что он мог наделить кого-то бессмертием. Кто их знает, этих сказочных злодеев, на что они способны? Кощей сильный колдун, это я помнила из мифологии Руси.