Нахмурился тут Кощей, на меня взглянул недобро.
– Ты как это делаешь? – с шипящим недоумением просил он.
– Что делаю? – не поняла я.
Тело всё ещё била нервная дрожь от пережитого ужаса. А этот негодяй опять что-то требует, выпытывает! У него совесть есть?
– На тебе ошейник, запирающий любое колдовство, – хмуро сказал Кощей. – Но ты смогла воспротивиться навьему. Применила колдовские чары. Как это возможно?
И вот тут-то меня разобрал истерический смех.
– Так вот для чего ошейник? Промашка у вас вышла, уважаемый Кощей Бессмертный. Нет у меня никакого колдовства. Ваш ошейник бесполезен. Ему просто нечего запирать.
Прищурился Кощей.
– Опять твое коварство? Хитришь? Чтобы снял я ошейник, да, Марья?
А мне уже было всё равно. От того, что испытала я в эту ночь, пропала куда-то вся робость перед ним.
– Можете не снимать, – фыркнула я в ответ Кощею. – Ничего от этого не изменится. Говорила же, я не Марья Моревна. Я не ведьма, не колдунья или кем она там еще у вас является. Нет у меня никакой колдовской силы.
– Тогда как ты победила навью? – не унимался колдун. – Простому человеку это невозможно.
Никого я не побеждала, но как это объяснишь упрямому Кощею? Я сама-то не понимаю, что произошло. И потому не стала спорить или что-то доказывать, а просто спросила:
– А что такое навья?
Невинный вопрос разозлил Кощея. Глаза вспыхнули, словно угольки в печи загорелись. И воздух в комнате заметно потемнел, как перед грозой.
Только сейчас я обратила внимание, что был Кощей не в кольчуге, а по-домашнему, в подпоясанной черной рубахе с воротом-треугольником и черных же штанах, а обут в кожаные мягкие туфли.
До чего же ему идет и этот черный цвет, и такая вот одежда, словно превращающая сурового славянского воина в притягательного мужчину.
– Зачем притворяешься, Марья? – с раздражением бросил Кощей, разрушая очарование моментом. – Словно впервые имеешь дело с нечистым духом?
Я сглотнула и поплотнее закуталась в одеяло. Что-то зябко стало… Будто холодом потянуло. А в черных глазах Кощея клубилась сама тьма.
Неуютно мне как-то под этим его взглядом.
– Впервые, – пролепетала я, тушуясь и избегая жутковатого взора. Робость вынырнула откуда-то из своего тайника и осторожными шажками начала возвращаться на свое привычное место.
– Не верю, – послышался смешок. – Чтобы такая сильная колдунья не встречала или сама не вызывала навьих? Впрочем, хорошо. Поиграем, Марья, в твою игру. Так даже любопытнее и не столь скучно. Деян, как ты видишь, душа человека, не ушедшая в Навь, в царство мертвых. Не захотел он, страшно стало. Знал, кто его там ждет не дождется. Деян нехорошим был человеком, Марья. Злым. Богат был едва ли не как князья русские. А еще был жаден и охоч до забав. До особенных забав, – добавил Кощей с многозначительной усмешкой. – Деян, сколько девиц попало в царство мертвых от твоих рук? Сколько из них умоляло смерть найти тебя и отомстить за тела их изувеченные, за страдания невыносимые?