– Ну сколько еще ждать-то! – воскликнула она. – Эй, эй ты! – Она крикнула, помахав рукой парню с планшетом, который последние сорок пять минут отбивался от вопросов. – Что там с автобусом-то?
Он не обратил на нее внимания.
Из моей новой подруги Алли получилась очень сексуальная Покахонтас: загорелая, в лифчике пуш-ап из искусственной замши и в юбке с бахромой, болтающейся на бедрах и открывающей плоский, загорелый живот. Никому не пришло в голову, что нам не следовало бы носить костюмы представителей коренной культуры: наряд «принцессы коренных народов Америки» все еще был одним из самых надежных вариантов среди возможных хеллоуинских костюмов, и сексуальность была обязательным условием. На мне был костюм французской горничной (тоже сексуальный). На мне был черно-белый атласный лифчик пуш-ап и низ в тон, маленький черный чокер на шее; ноги были закрыты чулками в сетку на подвязках, которые крепились к чрезвычайно короткой мини-юбке. В таком наряде не нагнуться и поднять что-нибудь, не говоря уже том, чтобы прибрать дом. Мои ноги болели от высоких каблуков – я никогда их не носила. Мне больше нравились балетки или кроссовки, но в такой вечер, как сегодня, нельзя было надевать обувь на плоской подошве.
Вокруг нас с Алли были сексуальные модификации всех хеллоуинских костюмов, которые только можно себе представить. Сексуальные ведьмы. Сексуальные стюардессы. И конечно, кошечки. Были, конечно, и сексуальные зайчики, но это было уж слишком в лоб. Был даже кто-то похожий на сексуального пожарного: обычная девушка в бикини с каской пожарного на голове. Сказать по правде, все может быть сексуальным, если просто снять с себя большую часть одежды.
Я крепко сжимала свой золотой билет на эту вечеринку: распечатку электронного письма, в котором сообщалось, что меня выбрали в качестве гостьи на ежегодную вечеринку Playboy Halloween. Я приготовила билетик, чтобы показать его мужчине с планшетом на случай, если мое имя не окажется в списке. Алли сказала, что бумага мне не нужна, но я хотела быть готовой доказать любому, что я одна из избранных. Я перечитывала приглашение снова и снова, чтобы окончательно убедить себя в этом.
Все были идеально накрашены, идеально надушены, идеально ухожены; куда ни глянь – длинные голые конечности, сверкающие декольте и груди, каждая пара которых была памятником мастерству пластических хирургов. Нас явно отбирали по особенностям наших тел, волос, лиц. У Хью Хефнера был определенный типаж девушек, на которых он любил смотреть, и мы ему полностью соответствовали.