Через час Владимир нашел Андрея на заправке, на самой окраине города. Тот сидел в своей машине с припущенными стёклами, с какой-то блондинкой на пассажирском сиденье. Они о чём-то тихонько ворковали. Андрей, увидев Владимира, усмехнулся, будто заранее знал, что тот придёт. Он опустил окно до конца.
Рядом сидела Снежана…
В этот момент мир для Владимира перестал существовать. Он не видел ни машин, проносящихся мимо, ни любопытных взглядов прохожих. Он видел только Андрея, нагло ухмыляющегося ему в лицо, и Снежану, с опущенными глазами, стыдливо прячущуюся за чужой спиной.
– Что, ревнуешь, старик? – язвительно спросил Андрей, демонстративно закинув руку на плечо его жены. Он словно наслаждался унижением Владимира, смакуя его боль и отчаяние.
– Зачем ты дал Лизе эту книгу? – Голос Владимира дрожал, но не от страха, а от сдерживаемой ярости. В каждом слове звучала боль отца, защищающего свою дочь от противной скверны.
Андрей расхохотался. Его смех был громким и грубым, словно удар плетью.
– Ребёнок должен быть таким же, как и его мать: пусть готовится к своему будущему, – бросил он, презрительно глядя на Владимира. Снежана увела глаза в сторону, не вымолвив и слова. Даже не попытавшись защитить свою дочь. Она просто сидела там, словно чужая, и давала унижать не только себя, но и семью.
В этот момент что-то внутри Владимира сломалось. Все предохранители сгорели, все тормоза отказали. Ярость, словно лава, вырвалась наружу, сметая на своём пути все разумные доводы.
Стекло, которое стало подниматься, пошло трещинами от первого же удара его кулака. Владимир выволок Андрея из машины и начал избивать, не чувствуя боли в своих руках с разбитыми костяшками. Слепая ярость затмила разум. Он бил и бил, вкладывая в каждый удар всю свою боль, всю свою обиду, всю свою ненависть и своё презрение.
Снежана кричала, дёргала мужа за одежду, стучала по нему своими тонкими ручонками, но всё было бесполезно. Владимир словно оглох и ослеп. Он видел только окровавленное лицо Андрея.
Наконец, сирены разорвали тишину. Владимир стоял над окровавленным телом Андрея, чувствуя странное опустошение. Он защитил свою дочь, свою честь, свою семью, но какой ценой?
Андрей скончался в больнице, так и не придя в сознание.
Владимир получил шесть лет строгого режима. Шесть лет за оскорблённую честь и отцовский долг. Шесть лет, которые он проведёт вдали от дочери, которой так и не успел объяснить, почему книга с таким таинственным названием оказалась такой опасной… Шесть лет, чтобы понять, что защита семьи – это тонкий лёд, на котором легко поскользнуться и уйти под воду.