Манера письма Марии Сосновских удивительно созвучна манере Даля. Трёхтомник состоит из новелл, ярко высвечивающих то или иное событие, тот или иной эпизод в жизни героев. Это делает повествование живым и лёгким для чтения. По мере продвижения в глубь текста перед глазами читателя постепенно разворачивается и наполняется содержанием историческое полотно жизни народа с его светлыми и тёмными сторонами. Мария Сосновских не идеализирует своих героев, главное для неё – писать правду, пусть даже она (а такое часто случается) характеризует героев повествования не с лучшей стороны.
Писательница владеет «магией» слова, многие эпизоды трилогии напоминают фрагменты исторических фильмов, настолько они образны и психологически достоверны. Взять, например, такие новеллы, как «Страшная находка на берегу» или «Пугачёвское восстание». В описании потрясшей Россию во второй половине восемнадцатого века крестьянской войны Мария Сосновских придерживается пушкинской традиции, высвечивая неоднозначное отношение простых людей к «мужицкому царю» Пугачёву и его идеям о правде, справедливости. Народ, по большому счёту, не решился в то время разрушить до основания государственный порядок, хотя и был изрядно раздражён и измучен издержками крепостного права.
Терпения хватило ещё на полтора века. Но и новая послереволюционная жизнь не принесла крестьянам счастья. «Харлово встретило Новый год разграбленными магазинами – не было соли, керосина, спичек и мыла. С отсутствием необходимых товаров крестьяне кое-как справлялись – сами варили мыло, спички заменили трутом и огнивом. В домах снова зажгли лучины…»
Показательна сцена наказания кнутом Петра Елпанова, угодившего в «правёж» по подозрению в сочувствии бунтовщикам (нескольких из них, насильно мобилизованных Пугачёвым, он пытался выдать за наёмных рабочих на своём хуторе). Но даже это жуткое наказание, после которого он едва не умер, не сломило волю Петра, не отвратило его от повседневного труда ради благосостояния своей семьи, своего рода. Точно так же выживали герои трилогии в годы коллективизации, когда «активисты, пройдя по домам, забрали у крестьян весь скот и птицу». Собственно, и сегодня «оптимизированная», освобождённая от больниц и школ российская глубинка существует всё в том же режиме выживания. В этом смысле труд Марии Сосновских можно считать хрестоматией по взаимоотношениям народа и власти.