Немецкие пехотинцы всерьез не преследовали – пыл растеряли, и уцелевшие бойцы, большей частью раненые и контуженные, отстреливаясь, смогли добраться до позиций, занятых бригадой. И оказалось, что уже вечер. Не заметили в драке беспрерывной, под снарядами и бомбами, что день прошел.
Про себя отметил Бочковский, что только два экипажа, уже обстрелянных, остались полными. Его и Бессарабова. Опыт, опыт… Правда, танк потерян, но сейчас уже не 42й год, когда люто не хватало машин, и за потерю брони драли сурово – сейчас уже обученные экипажи были важнее. Танк новый сделать куда проще и быстрее, чем четырех двадцатилетних парней вырастить и обучить. Подташнивало от осевшей в гортани и легких пороховой копоти, и было тоскливо на душе оттого, что потерял таких замечательных ребят. В первом же их бою. Да, немцам наломали металлолома, но опытный танкист прекрасно понимал: хотя размен арифметически получился успешным, но явно видно, что по всему, кроме подвижности, тридцатьчетверки теперь уступают немецким машинам.
И по огневой мощи с длинными дурындами новых тяжелых танков, и по броне. Слишком много рикошетов. У немцев их меньше, если попали – то попали.
Бить немцев можно и нужно, только вот сейчас фрицам приходится атаковать, сокращать дистанцию и вляпываться в засады и огневые мешки. Но потом-то, когда немцев попрут обратно с советской земли (в этом Бочковский ни на минуту не сомневался), то тогда уже засады и огневые мешки будут устраивать они. И со своей отличной оптикой и орудиями, прошивающими Т–34 в лоб, они могут работать с пары километров, как по линяющим гусям. Совершенно безнаказанно. И от этого понимания становилось еще муторнее.
И еще – как-то быстро немцы ухитряются вызывать авиацию. Как напоролись на оборону, так и прилетают, желтокрылые. Явно у немцев и корректировщики в передовых подразделениях, и связь налажена, и инстанций поменьше. Про наших старший лейтенант знал, что все в полном и образцовом порядке, еще с мирного времени оставшемся – передовые части по команде подают заявку наверх, далее выше и выше ступенька за ступенькой, командование передают ее в штаб авиаторов, и там по нисходящей пирамиде после подготовки приказа идет заявка до исполнителей. Истребители прилетают, когда немцев и след простыл, да и бомберы со штурмовиками могут хорошо отработать, если глупые фрицы на месте все это время ожидать будут.