– Мне нужно найти…
– Даже и не вспоминай эту утку. Мисс Присцилла решила, что из него выйдет хороший ужин. – Хитченс смачно сплюнул, потом громко сглотнул. – Я позаботился о нём.
Эти слова ударили Чиа и тяжестью опустились в живот. Кусок чёрствого хлеба, который она съела на завтрак, будто обратно запросился. Девочка замолчала. Она не знала, что будет делать, если с её утёнком что-нибудь случится. Только не Пип!
Не важно, что происходит с ней. Но Пип – её единственный друг. Чиа встала на колени и поклонилась своему надзирателю.
– Пожалуйста, пожалуйста, с ним я лучше работаю. Пожалуйста! Он – мой свет.
– Не пытайся меня разжалобить своей слепотой. Мне плевать, что эта утка – твоё солнце. Сейчас он – дохлая утка. Слишком поздно!
Чиа обхватила руками голову. Хитченс затопал прочь, она слышала, как осыпается земля под его тяжёлыми шагами. Ей хотелось побежать следом и потребовать, чтобы он сделал, как она сказала. Ведь она хозяйка в доме. Или была когда-то, вместе с сестрой, пока не появилась она. Пока отец не женился на Присцилле.
Пока девочку не отправили на работы сюда, искать ей алмазы. Чтобы её обогатить.
Чиа отказывалась верить, что Пип погиб. Всем своим нутром она чувствовала, что он жив. Ей необходимо было в это верить. Он был всем, что у неё осталось, кроме Виолы. Она не сможет сама передвигаться по шахте. Это слишком опасно без Пипа, на чьё кряканье она шла в нужном направлении. Девочка ещё больше погрузилась в грязь и темноту. Она не представляла, как сможет найти утку. Утку, которую отец подарил ей перед смертью. Как раз перед тем, как Присцилла навсегда забрала у неё отца. Пип и Виола – всё, что у неё осталось. Она должна была их спасти. Увести подальше от шахт и Присциллы.
– Этот ужасный человек ушёл? Господи помилуй, какой же он вонючий и грубый. Как ты его терпишь?
Чиа села, поражённая странным голосом. У неё дыхание перехватило от слов, которые проплыли в воздухе, словно их произнёс Ангел-Хранитель. Кто-то ещё был в шахте. Кто-то кроме неё, Пипа и Хитченса.
Чиа вытянула шею в сторону нежного голоса. Её сердце забилось так быстро, что она ничего не могла сказать в ответ. Но девочка почувствовала себя под защитой и в безопасности. Что-то в этом голосе вызывало доверие. Он был лёгким, чистым, искристым.
– Пойдём. Не собираешься же ты сидеть в темноте и сырости весь день? Дом ждёт тебя.