– Господин, к Вам посетитель. – сказал его слуга Тайко, тихо открыв дверь и поклонившись. – К Вам пришёл настоятель храма «Маккана Юаке» (дословно переводится как «Багровый Закат» – примечание автора).
– Пусть пройдёт. – ответил Курода и продолжил смотреть на монету. Ещё бы, стал бы к нему ходить этот духовник, если бы тот не платил ему денег. Всё же начинает надоедать такое отношение – все вечно хотят от него денег. Мало, много, очень много. Вся разница только в количестве, но хотят все неизменно одного и того же… А что дают взамен? Советы? Разрешения? Даймё так вообще взамен дают просто право на жизнь, то есть не убивают тебя, раз платишь… Где здесь справедливость. Где справедливость, когда он поднялся из практически нищего, вознёс эту семью чуть ли ни до небес торгового могущества, а даймё, который владеет этой землёй только и делает, что «дарует» ему в ответ его же жизнь.
Курода искренне ненавидел самураев и иногда понимал, что эта ненависть словно яд в нём самом отравляет его же самого в первую очередь. Ему хотелось всё исправить, сделать по-другому, но как? Как можно что-то сделать с даймё, когда сам являешься низшим среди всех классов, существующих в Японии. И кто только придумал торговцев считать низшими?
– Приветствую Вас, уважаемый Курода из рода Ёритомо. – появился монах и тут же без разрешения присел напротив хозяина дома. Иногда подобное отношение нервировало, но, с другой стороны, и с ним ничего не поделаешь – желающих получить хоть какое-то влияние от храма «Маккана Юаке» достаточно, и сам Курода идёт уж точно не в последнюю очередь, за которую, конечно, приходится серьёзно платить. Эти два нюанса постоянно сбивали с толку: ему очень важно влияние этого храма, который в реальности влияние даёт не только ему, но вместе с тем, с него и будто бы особый спрос по деньгам. Вот бы ещё узнать, сколько платят другие?
А ещё особенно раздражала его одежда – белая каригину (шёлковая накидка свободного кроя – примечание автора). Раньше здесь были монахи из буддийского храма Энряку-дзи (на пике своего могущества этот храм имел более 3000 «отделений» по всей Японии – примечание автора), которое носили кимоно из хлопка. Но настоятель синтоистского храма Маккана Юаке ходили в шелках, и мало того, это выглядело очевидным издевательством на другими белые цвета их одежды, всегда безупречно выглядящие. Всем они говорили, что белый цвет – это цвет отчуждения от мирского, не говоря про то, что подобных облачений у него, видимо, была сотня, раз они настолько новыми выглядели каждый раз.