Закрыв за собой скрипучую дверь, девушка устало опустилась в потёртое кресло у окна. За окном сгущались сумерки, но сегодня во дворце очередное мероприятие, и Уилл придёт с него поздно, а может быть, даже под утро. Зачем ему столько работать, если он никуда не стремился – Шери не очень-то понимала, но и ничего не говорила на этот счёт. Его право.
Помассировав ноющие виски, она стала снимать с себя ненавистную форму горничной. У Шери тоже был секрет, который она ни за что никому не расскажет, в особенности – принцессе. Хорошо, что та ни разу не догадывалась спросить о том, как сирота оказалась в служанках у наследного принца.
Не сказать, что эта история была какой-то особенной. Вполне обычной для неугомонного похотливого Хайса. После восемнадцатилетия в приюте можно было оставаться всего три месяца, поэтому Шери устроилась на первую подвернувшуюся работу, чтобы оплачивать хотя бы комнату.
Без устали и без выходных она работала официанткой в довольно дорогом ресторане на центральной улице города. Почему её туда так легко взяли, девушка узнала лишь в последствии – первые пять лет за работников, выросших в приюте, работодателю сильно костили налоги.
Спустя полгода ресторан посетил сам скандально известный наследный принц, в тот вечер ещё и перебравший с горячительным. Бестактно поймав обслуживающую столик официантку за талию, он усадил её к себе на колени и – внезапно – предложил ей работать в своём особняке, даже дал визитку своего дворецкого Годрика.
Утром следующего дня Шери сильно сомневалась, не шутил ли Хайс под хмелем, но взяла себя в руки и всё равно решила не упускать такой шанс. Годрик проводил девушку к господину и, велев ждать под дверью, пока принц соблаговолит открыть ей дверь своих покоев, ушёл.
Явно еле разлепивший глаза Хайс щурился, старательно пытаясь вспомнить события минувшего дня. Потом выдохнул, оценивающе окинул взглядом стройную хрупкую шатенку у себя на пороге и кивнул заходить внутрь комнаты.
Каждый раз вспоминая, что было потом, Шери ощущала, как щёки наливаются краской, а низ живота тяжелеет, потягивая приятной истомой воспоминаний. При всей грубости и властности наследного принца, все три раза их близости остались в памяти девушки яркими вспышками.
А вот потом Хайс потерял к ней всякий интерес, хотя как она узнала в последствии – ей ещё повезло, обычно ему становилось неинтересно уже после первого раза. Исключением в этом стала только его жена.