Письмо V. О философском образе жизни
Хвалю тебя и радуюсь, что ты, оставив все прочее, предался делу самосовершенствования. Я не только советую, но даже прошу: не оставляй этого дела. Но предостерегаю тебя: не поступай подобно тем, кто хочет не столько быть чем-либо, сколько казаться; не делай ничего такого, что заставило бы говорить о твоей внешности и твоем образе жизни. Не ходи с неумытым лицом, непричесанными волосами и небритой бородой; не подчеркивай презрения к деньгам; не хвались постелью, устроенною на голой земле, и вообще ничем таким, за чем гонится извращенное честолюбие. Само имя философии, хотя бы она даже и скромно пропагандировалась, достаточно ненавистно.
В совете Сенеки «не ходить с неумытым лицом, непричесанными волосами» и так далее отразился нюанс, отличавший стоиков от киников (несмотря на то, что в этих направлениях философии было много сходных моментов). Считается, что основатель стоицизма Зенон Китийский начинал свою «философскую карьеру» со знакомства с киниками, отрицавшими не только жизненные удобства и блага, но и подчас общественную мораль. Это показалось Зенону чрезмерным, и он создал собственную философскую систему, основанную на стойкости перед лицом неудач и нравственном самосовершенствовании. Почему Сенека говорит о том, что «само имя философии достаточно ненавистно»? Скорее всего, дело в том, что положение философа в Древнем Риме было несколько иным, нежели на родине философии – в Греции. В Риме времен Калигулы и Нерона философы (особенно занимавшие какие-либо общественные или государственные должности) воспринимались скорее как конкуренты правителей.
Что же будет, если мы еще станем выделяться среди других людей странными привычками? Пусть в душе мы будем вполне несходны с толпой, но по наружности ничем не надо от нее отличаться. Не надо блистать своим платьем, но зачем носить его грязным? Не будем приобретать серебряной утвари, щедро украшенной золотыми узорами, но не будем считать за непременное условие умеренности лишение золота и серебра. Будем заботиться о том, чтобы вести лучшую жизнь, чем толпа, но не противоположную ей. Иначе мы оттолкнем и отвратим от себя тех, кого хотим исправить, и добьемся того, что нам не захотят подражать ни в чем из боязни, что придется подражать во всем. Философия прежде всего проповедует здравый смысл, общительность и человечность. Резкое отличие от толпы противоречит этим целям. Надо заботиться поэтому, чтобы не казалось смешным и противным то, посредством чего мы хотим добиться восхищения. Ведь наша цель – жить сообразно с природой. Уродовать же тело, ненавидеть самую необходимую опрятность, жить в грязи и есть не питательную и вкусную пищу, а противную и тошнотворную – значит поступать против природы. Насколько можно считать роскошью стремление к изысканным вещам, настолько глупо избегать обычных и общепринятых удобств. Философия проповедует: умеренность, но не самоистязание; умеренность же вполне совместима с опрятностью. Тут надо знать меру.