Квартира выглядела ещё печальнее, чем пейзаж за окном. Безнадёжна, как каждый прожитый день на свете, особенно в Санто-Миро. Тусклые лучи маленькой лампочки освещали центральную часть спальни, не доходя до желтых стен. В остальных комнатах вовсе было темно. Из трубы, идущей со второго этажа, сочилась мутная вода цвета глины, каплями, разбивающимися о вздувшийся паркет, или тоненькими струйками, медленно ползущими по обоям. Сложно было поверить, что здесь кто-то живет, если бы не посуда, с прилипшими остатками вчерашнего ужина, и стойкий запах сигарет, въевшийся во всё, что находилось внутри. Быстро скинув на диван куртку, Саймон сел в старое, потрёпанное кресло, вытащил из-за пазухи сегодняшнюю газету и стал бегло читать.
–«Мелисса Брукс, недавно вышедшая замуж за известного писателя Дарвина Брукса, скончалась от передозировки неизвестными препаратами. Её муж в отчаянии выпрыгнул из окна своего офиса на Сильвер Виндс». Забавно, а ведь мог выбраться отсюда, интересно писал. – Саймон сидел сгорбившись, не касаясь спиной кресла. Газета аккуратно лежала у него на коленях. Его широко раскрытые глаза скакали со строчки на строчку, пытаясь зацепиться хоть за что-то интересное. Одной рукой он держал тлевший бычок, другой переворачивал страницы. – «Роберт Хейл, в последнем обращении к сенату, заявил о необходимости увеличения давления на аферистов и мошенников». Давай ещё и им запрети нормально жить, смешной идиот. «Закари Хантер объявил о завершении своей карьеры в качестве футболиста, изъявив желание продолжить свою деятельность в клубе в роли тренера». Ну удачи, Закари, может именно ты вытащишь нас из полной жопы, хотя бы наш спорт.
Внезапно из кухни послышался треск. Это был полусломанный телефонный аппарат, криво прикрученный к стене на два самореза. Он яро дёргался и бился о стену, создавая ещё больше шума. Саймон неохотно сложил газету и подошёл к телефону.
–Саймон? Ты слышишь меня? – из трубки послышался женский голос, прерываемый шумом вокзала, неразборчивыми разговорами и громкими объявлениями отправляемых поездов.
–Слышу плохо. Что ты хочешь? – быстро и безразлично отвечал Саймон.
–Не можешь сказать, ты сегодня будешь свободен в три часа?
–Не знаю, надо свериться с графиком. – Саймон развернул газету и стал громко шуршать листами, изображая поиски затерявшегося плана. – Нет, не думаю. Дел слишком много. А что ты хочешь?