– Нет, – качаю головой.
Чертыхается. А еще записывает всю информацию себе на телефон.
– Еще, – требовательно.
– Насчет Волгограда на свадьбе решат. Эмин у кого-то на крючке… без шансов. У Эльдара какого-то. Диану точно заберут, – сбивчиво произношу то, что вспоминаю.
– Еще!
– Все…
– Еще, Полина! – зло выкрикивает.
– Все! – выкрикиваю в ответ, – больше ничего! Он сказал Давиду уходить. Клянусь…
– Не все, Полина. Теперь ты мой партизан. Личный и покорный. А не своруешь необходимый мне документ – твоего брата убью.
– Какой документ? – шепчу обреченно.
– Который ты у Басманова дома через его же кровать достанешь, – цедит грубо.
– Он за предательство все равно убьет! И брата моего, и меня, – осознаю четко.
Альберт усмехается. Телефон в карман убирает, за волосы меня трогает. Правда тут же руку одергивает, словно Рустам рядом появился.
– Ты же умная девочка, осознаешь влияние над Басмановым. Так?
Я отвожу взгляд, предпочитая промолчать.
Смертник усмехается.
– Используй это. Играй с Рустамом. Ты женщина, и очень красивая. Он от тебя уже без ума, дело за малым. Используй его, и тогда твой брат останется живым.
Телефон в руке дрогнул. Звонок от Рустама.
Сердце гулко застучало, ладони вспотели. Стало поистине страшно.
– Возьми трубку. Ответь Басманову, Полина. Сегодня домой к нему поедешь…
– Алло? – подаю голос первой.
В ответ – тишина. Недолгая.
Пока хриплый агрессивный голос Рустама не заставляет меня трепетать от страха:
– Я у твоего дома. Не появишься через полчаса – убью.
И вот мы мчимся обратно. Тело охватывает дрожь от убийственного ожидания встречи. Встречи с Рустамом.
Альберт спокойно управляет автомобилем. Смертник – самый настоящий зверь в неприметной оболочке.
Меня трясет, когда мы врываемся в город.
Я предала Басманова. Это хуже того, что сделал мой брат с Кариной.
Я уверена: хуже.
На экране светилось больше сорока пропущенных.
И всего одно сообщение:
«Твоя охрана уже заплатила за твой побег. Твоя очередь, родная…»
– Выброшу на остановке. Чтобы никто не увидел, – доносится от водителя.
Я молчу, судорожно собирая слезы по щекам.
– Плачешь, словно я тебя изнасиловал. Успокойся. Чувствую себя мерзавцем…
– Очень странно, что вы себя так чувствуете, – огрызаюсь в ответ.
Альберт резко тормозит. Ремень отстегивает, разрешает выйти. Но перед этим предупреждает: