– А если пострадавший получил тяжкие телесные? Вчера он был без сознания.
– Выясни, – приказал начальник. – И лучше бы с ним всё было в порядке.
Я подхватилась, демонстрируя служебное рвение. Заглянув в свою записку, нашла имя: Маркус Фаву. К счастью, сержант Монгелфло оказался на месте.
– Тут такое дело, инспектор, – слегка замялся он. – Нам не дали записи с камер.
– Повторите, – попросила я, думая, что ослышалась.
Как это им не дали записи с камер, я же лично просила об этом и охранников, и администраторшу?
– Записи, говорю, с камер нам посмотреть не дали, – в два раза громче, так, что в ухе зазвенело, отрапортовал Монгелфло.
– Почему?
– Сказали, что без ордера никак. Мол, приватность постояльцев.
– А что с пострадавшим?
– В себя не приходил, – ответил сержант. – Мы дело завели, как вы сказали, но…
– Присылайте, – приказала я. – Дело я забираю.
Оч-чень не понравилось, что записи с камер в отеле решили оградить ордером. Ну да ничего, насчёт него я договорюсь. У лейтенанта Алевано в прокуратуре работала подружка, так что оставалось только официально открыть дело.
В памяти служебного артефакта связи был забит номер нашей городской лекарни. И когда я связалась с приёмным отделением, узнала, что Маркус Фаву до сих пор находится без сознания.
Сутки без сознания – это не тот диагноз, с которым можно заводить дело о тяжких телесных. Но лекаря, конечно, к артефакту никто звать не собирался. А если Светлый Лес не идёт к человеку, то человек сам отправляется в Светлый Лес.
Так что я, предупредив только дежурного, поехала навещать пострадавшего.
Напарник с утра вёл себя подозрительно тихо, и я вытащила его из планшетки.
– Что думаешь?
– Зудит что-то под переплётом, – проскрипел блокнот великого Бельфо. – Проверь, не заполз ли туда какой-нибудь паразит.
Я обещала, что как приедем, так сразу, а пока меня интересуют его наблюдения о вчерашних драчунах.
– Помню я этого Трегалло, – невпопад выдал напарник. – Неприятный тип, так кичился своим происхождением перед моим Ники, что…
– Помнишь? – переспросила я. – Сто лет прошло!
– И что? Может, нынешний граф – сын тому или внук. И уж поверь, шишечка от ёлочки недалеко падает, – у напарника было явно дурное настроение.
– А кичился почему? Оба ведь графья!
Оказалось, что Бельфо стал графом за заслуги, а у Трегалло имелись именитые предки, передавшие ему титул вместе с землями на нашем побережье.