– Спасибо большое! – Все-таки одна слеза скатилась по щеке.
– Рита, я вижу в вас потенциал, не дайте обстоятельствам загубить его. – Она накрыла мою руку своей, а я почувствовала тепло и заботу, которой совсем не чувствовала после смерти отца. Порой мне казалось, что мама забывает о моем существовании, потому что слишком горюет по папе.
Я вышла из здания моего будущего места работы – я очень надеялась на это – и решила прогуляться в парке, который находился в квартале отсюда. Достала из сумочки телефон и увидела десять пропущенных от Артема. Во время собеседования я выключила звук, чтобы гаджет не отвлекал меня. Мой палец застыл над кнопкой вызова, но Данилов в очередной раз позвонил сам.
– Алло, – спокойным тоном ответила я.
– Где тебя черти носят, Рита? – я услышала раздраженный голос Артема.
– Я была на собеседовании, Артем, телефон стоял на беззвучном, – все так же спокойно произнесла я.
– Где ты была? – удивился Данилов.
– На собеседовании, – повторила. – Не думал же ты, что я сяду тебе на шею и ничем не буду заниматься?!
– Это похвально, – тон его голоса потеплел. – Короче говоря, через два часа будь готова, я заеду.
– Зачем? – настороженно спросила я, присаживаясь на лавочку неподалеку от выхода.
– Сегодня мы ужинаем с отцом, – раздраженно сказал Данилов. – Он упомянул об этом в клубе, ты забыла?
– Нет, я помню, – сказала я, действительно, было что-то подобное. – Я буду готова, Артем.
– Я тебе сейчас скину денег, купи новое платье, – сказал Данилов. Его фраза резанула ножом по сердцу.
– Артем, мне есть что надеть, – возмутилась я, но мужчина уже сбросил вызов.
Я обреченно вздохнула. Раньше я редко носила платья и туфли, но все изменилось около месяца назад, когда я поняла, чего мне хочется от жизни и какой хочу я видеть себя. Не пацанкой, а красивой девушкой.
Пиликнул телефон о поступлении большой суммы, которой хватило бы на десять платьев. Хорошо, раз уж ему так хочется, значит сегодня на ужине я буду блистать. Но меня пугало лишь одно обстоятельство: нужно будет провести целый вечер в компании этого неприятного человека, при одном взгляде на которого все мое существо скручивалось от ужаса.