– Да ничего! – я махнула рукой. – Просто хотела у вас, матушка, прощения попросить за все, что сделала не так!
Я не знала, как сформулировать коротко все Алёнины прегрешения. А Мирослава Олеговна вдруг как-то обмякла, а затем схватилась за фартук и прикрыла им лицо, оставляя для обзора лишь подрагивающие плечи. Она смеется? Но по всхлипывающим звукам я поняла, что мачеха плачет.
Теперь я окончательно растерялась. И очень аккуратно уточнила:
– Матушка, вы чего сырость разводите?
Она же убрала руки от лица, вытерла фартуком слезы и как-то печально рассмеялась:
– Эх, Лёнка, Лёнка, я пятнадцать лет ждала, когда ты меня матушкой назовешь. Неужели дождалась?
Мы в тот день еще долго просидели вдвоем, вспоминая и разговаривая. Мачеха оказалась в общем-то неплохой женщиной. И обещала мне помочь, чем сможет, при обустройстве на новом месте.
А за обедом нас встретил удивленный взгляд сводной сестры:
– Вы – и мирно беседующие? – она была тощей, длинной и очень нескладной. Но в нашем мире из Марины вышла бы просто шикарная манекенщица. Благо лицо у нее было правильным и пропорциональным. – Лёнка опять жениху отказала?
– Нет, это он на мне жениться передумал, – я покачала головой.
– Да ладно! – удивилась он. – На тебе – и передумал?
– Ему не понравился тот факт, что я пять лет должна отработать Бабой-Ягой.
– Это хоть кому не понравится! – согласилась сестрица. И тут же без перехода добавила:
– Обедать давайте! А то у меня живот от голода свело. А женихи опять мне не светят.
– Это почему? – уточнила я осторожно, уже строя планы в голове, как можно ее преобразить. Только ответ сестрица меня ошеломил:
– Ты же у нас старшая. И пока замуж не выйдешь, я не могу женихов искать. Или ты за свою учебу все на свете забыла?
– А если я вообще замуж не выйду? – осторожно уточнила в ответ. Не хотелось бы стать еще и причиной проблем Марины.
– Тогда ты должна поклясться в этом на священном камне, приложив к нему письменную клятву. Или уже и это забыла? – она зло сузила глаза. И, судя по ее настрою, мы могли бы даже подраться. Хотя я ни разу в жизни ни на кого руку не поднимала и считала женские драки полной глупостью. Но наши головы остудила матушка:
– Девочки, успокойтесь, пожалуйста! Не будем так далеко вперед забегать. Время покажет!
И мы обе замолчали. Оставшаяся половина дня прошла спокойно. Я собиралась завтра утром проведать свое новое место работы, не собираясь дожидаться этого 25 серпеня. Пора и в этом мире начинать жить самостоятельно.