Особенно Мэри держалась рядом, когда Алекс заглядывал в небо. С хитроватой улыбкой она спрашивала:
– Ну и сколько лететь до твоих галактик?
Алекс называл астрономические цифры, но её улыбка лишь становилась шире. Иногда вмешивалась Эмили:
– Сэм, остуди нашего мечтателя! А то он совсем в космос улетел!
Однако Сэм махал рукой, зная, что Алекс вовсе не фантазёр, а очень смышлёный парень.
К полудню, когда зной становился ощутимым, ребята переключались на «Карточные масти». Воображали на земле четыре сектора – пики, черви, бубны и трефы, – бросали палку носком и старались убежать, пока «охранник» не догонит с той же палкой. Игра была нелепая, но азартная. Алекс часто побеждал, ведь предугадывал, куда полетит палка, но старался не выглядеть слишком умелым.
Когда Алекс в очередной раз «споткнулся», вызвав громкий смех, Мэри покачала головой:
– Неужели наш гений решил нас пожалеть?
А он шутливо отмахнулся:
– Да у меня спутники, сбились!
Все дружно расхохотались, но тут кто-то заметил, что давно не видели дедушку Алекса. Не успели договорить, как со стороны дома послышался хрипловатый оклик. Алекс почувствовал лёгкое волнение: дед редко звал его посреди игры просто так.
– Я сейчас! – крикнул он друзьям и помчался к дому.
Фрэнк стоял на крыльце, держа в руке старую фетровую шляпу. В его взгляде Алекс различил тёплое чувство и что-то ещё, более глубокое. Мальчик приблизился, тяжело дыша после бега.
– Идём, – коротко произнёс дед, кивнув в сторону дома.
Внутри пахло печёным хлебом и древесиной. В полумраке гостиной тускло мерцала керосиновая лампа. Алекс сел на скрипучий стул, наблюдая, как дед с задумчивым видом ставит шляпу на край стола.
– Помнишь, я говорил: «В нашем роду есть особенность, о которой нельзя забывать»? – спросил старик негромко.
Алекс кивнул, хотя сердце у него ёкнуло. Он знал, что у него, как и у деда, имелись две макушки. Но не понимал, зачем об этом говорить так серьёзно.
– Тебе нужно знать кое-что о себе, – продолжал дед. – Присмотрись к тому, на что ты способен. Это, Алекс, может оказаться важнее, чем кажется.
Сказав это, дед умолк и отвернулся, будто не решаясь раскрыть всё до конца. Алекс ощутил покалывание тревогу, будто почувствовав что это связано с его отцом. Он спросил деда, когда ты мне расскажешь об отце?
– Ох родной твой отец… – вдруг дед замолчал еще раз – давай потом молвил он.