Минут через тридцать мальчик задремал. Ему приснилось, будто он сидит под огромным деревом, а дед стоит рядом и говорит: «У тебя есть вторая макушка, потому что…» – но тут налетел порыв ветра, заглушивший его слова. Вокруг раздался свист, превратившийся в сплошной гул, и Алекс проснулся в холодном поту. Посмотрел вокруг: тёмная комната, где с кухни доносится слабое мерцание лампы, и тихий запах гари. Всё казалось обычным, но сон оставил неприятный осадок. Он снова лёг и подумал: «Похоже, действительно есть во мне что-то необычное», – прежде чем опять провалился в дремоту.
Утром солнечный свет ворвался в гостиную через занавески, и Алекс потянулся, чувствуя, что отдохнул. Где-то во дворе дед орудовал инструментами, видимо, чинил сарай. Мальчик умылся колодезной водой и вдохнул аромат раннего дня: чуть влажная трава, тепло древесины, свежесть ветра.
– Доброе утро, – поздоровался мальчик.
Старик кивнул, не оборачиваясь. В поле мелькнула тень – то ли белка, то ли заяц. Они помолчали рядом: в этом молчании звучало невысказанное, но важное. Наконец дед негромко сказал:
– Сегодня они приедут.
Алекс понял: речь о родителях, которые должны забрать его в город. Сердце сжалось от досады – так и придётся уехать, не выяснив всего. Но дед, словно чувствуя его волнение, добавил:
– Приезжай ещё. Здесь твой дом. И не болтай пока о том, что я тебе сказал – не все поймут.
Алекс кивнул: «Конечно».
К полудню старая машина родителей показалась на пыльной дороге. Бабушка вытерла руки о фартук, дед поправил шляпу. Алекс стоял с рюкзаком, а внутри у него всё смешалось: радость от встречи и грусть из-за внезапного отъезда.
Мама бросилась обнимать сына, засыпая расспросами. Отчим вытаскивал гостинцы для стариков. Алекс старался улыбаться, но чувствовал, что уже не тот мальчишка, что приехал сюда в начале лета.
– Скорее садись, – поторопили его родители. – Хотим засветло доехать.
Алекс обернулся на деда, стоявшего у калитки. В глазах Фрэнка читались тревога и тёплая гордость. Мальчик подбежал и прижался к деду, ощутив запах табака и сена.
Старик хрипло проговорил:
– Держись в городе. И помни наши разговоры. Двери здесь всегда открыты.
Алекс кивнул, едва сдерживая комок в горле. Бабушка погладила его по волосам, шепотом сказала – возвращайся к нам скорей. Машина тронулась, колёса заскрежетали по гравию. Алекс успел оглянуться: дед стоял неподвижно, провожая их долгим взглядом, где читалось немое «Твой путь начинается…»