Внутри храма много веков дремлет огромное дерево. Кажется, баньян. У него целый лес корней, от тоненьких до таких, которые в обхвате шире живота самого широкого из наших мотоциклистов. Люди привязывают на корни ниточки. Свои сокровенные желания оставляют. Сейчас этого нельзя, всё загорожено плёнкой. Но я всё равно чувствую добрую мощь ствола и корней, чувствую, как много людей прошло мимо него, доверило ему свои чаяния – и мне этого довольно, чтобы стало светло. Я улыбаюсь дереву, как доброму знакомому.
Индийцы поливают дерево розовой водой, которая тут повсюду продаётся. В пластиковых убогих стаканчиках. В углу стоят мусорные контейнеры, и на наших глазах мужичок переворачивает их; с пустотелым грохотом пластиковая шелуха рассыпается по полу, а деревянная метла заталкивает её через дырку в канаву. Лучше не задумываться, уберут её из этой канавы или нет.
Мы обшариваем верхние части храма, где монах что-то жжёт у алтаря и предлагает намазать пришедших пеплом. Проходим мимо стола, на котором оставляют куриться пахучие деревяхи. И вот мы уже у выхода. Все хотят возвращаться. Мы с отцом застываем, глядя на крышу, и оба мысленно улыбаемся спрятанному под ней дереву. Мы рады, что снова встретились с ним. Папа говорит: «Я здесь всегда только об одном прошу – позволь мне снова сюда приехать».
Позволь мне снова сюда приехать. И всё тебе показать.
.
Как одет мотоциклист:
Раз – крепкие ботинки, желательно непромокаемые – но обязательно дышащие
Два – плотные штаны
Три – защитные наколенники
Четыре – куртка с защитой
Пять – перчатки
Шесть – шлем
Семь – по необходимости – дождевик и пакеты, примотанные скотчем к ноге – вместо бахил
Восемь – несколько слоёв одежды подо всем этим – в зависимости от температуры. Количество слоёв варьируется от одного до бесконечности.
Всё это весит примерно как бренность мирового бытия.
.
Ещё немного о бренности бытия:
Я – аллергик. Могу задохнуься от кусочка ореха в еде. Для меня опасно даже, если еду накладывают ложкой, на которой остались следы, или на плохо вымытую тарелку.
В Индии всё готовится с огромным количеством специй, и что там намешано – леший его знает. Одно скажу: от местного карри меня всегда высыпает.
Готовят в огромных общих кастрюлях, и никто не знает, насколько часто их моют.
Я не ем мясо и рыбу, поэтому привезённой с собой тушёнкой перебиваться не могу.