Но нас это не задержало. Не встретив желанного приветствия, мы оба ринулись на второй этаж. Впечатав шлем в живот брата, кинулся к лестнице, но Бастиаан догнал меня и повалил на деревянные ступени, громко скрипнувшие подо мной.
Пока пытался приподняться, зацепившись курткой за резные балясины, брат уже поднялся выше, но я успел ухватить его за ногу и потянуть обратно. Брат свалился рядом и зачертыхался непростительно громко. Зажав ему рот рукой, перелез через него и метнулся дальше. Но Бастиаан бросился за мной и ухватился за куртку.
– Ну-ка всем стоять!
Повелительный голос матери срубил нас с ног, и мы с братом распластались на ступенях. Я чуть не подвернул ногу, Бастиаан застрял в балясинах с замысловатыми завитушками.
– Я предупреждал, дорогая, что они разгромят дом, прежде чем ты успеешь объясниться.
– Возмутительно. Ах, и вазу мою уже разбили! Вот же негодники. Ну-ка спускайтесь, мыши вы громадные!
– Нет! – в один голос возмутились мы с братом.
Со второго этажа послышался родной отклик существа, которого мы и хотели первым делом задушить в объятьях. Раздался громогласный лай, что поторопило нас с братом ринуться дальше.
– Я же предупреждал… – вяло послышался отец опять. – Закрывать его бесполезно.
– Моя ваза… Коллекционная, такая редкая…
– Я и об этом тебя предупреждал.
Галопом пронеслись по широкому коридору, кинувшись на лай, тянувшийся из нашей с братом детской комнаты. За дверь мы боролись недолго, наконец открыли. И на нас повалился любимец, отлипать от которого мы с братом не могли в равной степени. Золотой ретривер набросился на нас так же дико, поочередно переключаясь с меня на Бастиаана, неизменно не в состоянии оказать большей любви одному из нас.
Удержать его не представляло возможным, так что мы сели в коридоре и дали возможность псу исчерпать первой радости нас видеть. Облизав и любяще искусав, он то налегал на мне, затем на брата и в итоге развалился своей большой тушей на нас двоих.
Это Бастиаану принадлежала идея назвать пса «Шоком», так как в день нашего десятилетия мы оба были шокированы до глубины своей детской души подарком родителей. С тех пор пес стал неотъемлемой частью нашей жизни, не знал передышки от нас. И только когда мы уехали учиться, были вынуждены расстаться. Отец не позволил нам взять пса, и мы с братом долго душили желание выкрасть любимца из родного дома.